Ловушка для Кощея - [15]

Обернувшись, он увидел, как к нему, вытянув руки, приближается Кощей. Его глаза мерцали точно угли, а зрачки совсем исчезли, и это было самым страшным, страшнее даже, чем скрюченные пальцы с желтыми острыми ногтями.

— Челюсть! Фас! Взять его! — приказал Кощей. Он вытащил из кармана челюсть, и та, щелкая железными зубами, помчалась к Ване.

Мальчик увидел ракетку для большого тенниса, выглядывавшую из чьей-то брошенной сумки. Он схватил ее и изо всех сил ударил ракеткой по челюсти. Кувыркаясь, челюсть улетела в самый дальний угол зала, где запуталась зубами в половой тряпке. От удара в сознании челюсти что-то сместилось, она устремилась к Кощею, вцепилась зубами ему в палец и повисла мертвой бульдожьей хваткой. Кощей взвыл от боли.

Воспользовавшись моментом, Ваня метнулся к окну и, швырнув стул, выбил стекло. Он вскочил на подоконник, взглянул вниз и отшатнулся, увидев школьный двор с высоты четвертого этажа. За своей спиной он услышал зловещий хохот Кощея. Кощей приближался не спеша, уверенный, что Ваня не прыгнет.

— На помощь! — громко крикнул мальчик. — Буран, помоги!

Он сам не знал, что заставило его позвать снежного коня, ведь всего секунду назад он даже не думал о нем. В следующий миг в воздухе словно пронесся вихрь — и, появившись из туч, у окна оказался белогривый конь. Он призывно заржал, приглашая мальчика вскочить на него верхом. Раздумывать времени не было: Ваня прыгнул и обхватил руками его шею.

В тот же миг конь ударил по морозному воздуху копытами, выбив из него ледяные искры, и умчался, унося на себе мальчика.

— Убежал! — завопила Кикимора. — Клянусь селедочными хвостами, это тот самый Буран, что ускакал от Дедка-холодка!

— Мальчишке помогают добрые силы! Скорее, старая, хватай свою метлу! Летим в погоню! — крикнул Кощей.

— Погоди, Кощей! Успеем еще! — И, шевеля пальцами, Баба Яга быстро забормотала: «Тигли-мыгли-фигли-жмыгли!» и какие-то другие менее разборчивые слова.

— Что ты колдуешь, старуха? — удивился Кощей.

— Нельзя, чтобы те, кто остался в этом зале, помнили, что здесь произошло! — сказала Баба Яга.

Она достала из мешочка, висевшего у нее на поясе, какие-то коренья, растерла их и подбросила пахучую пыль в воздух. За одно мгновение пыль обволокла весь зал, и каждый вдохнувший ее забыл все, что видел.

Баба Яга свистнула в два пальца и тотчас, сорвавшись с крыши, в зал влетела ступа с помелом. Старуха и Кощей вскочили в нее, ступа взвилась и стремглав помчалась к распахнутому окну.

— Стойте! Меня забыли! — заголосила Кикимора, прыгая и хватаясь за край ступы.

Когда ступа улетела, ребята и учителя, словно только что проснувшись, стали недоуменно оглядываться по сторонам.

— Что? Артисты так и не приехали? — спросила завуч Анна Валерьевна.

— И стекло почему-то разбито? Так я и знал, что без чепе не обойдется! — нахмурился физкультурник Константин Константиныч.

Разбитое стекло заложили картонкой, и утренник продолжился. После утренника все уселись за столы и началось пиршество. Один только Сашка Пупков ничего не ел, озадаченно чесал пятерней затылок и бормотал:

— Чего-то странное у меня с башкой творится! Мерещится мне, будто кто-то велик мне обещал, а вот кто меня надул — не помню…

Глава пятая. ВОТ ТАК ДЕВЧОНКА!

Ваня сидел на коне, крепко обхватив руками его шею. Вокруг ревел ветер, и мороз обжигал мальчику щеки. Чтобы тучи не закрывали обзор, конь снизился и теперь мчался над крышами домов. Дома внизу были одинаковые, многоэтажные, похожие на коробки, и Ваня понял, что они уже где-то на окраине города.

Ваня, одетый лишь в гусарский костюм, продрог и держался уже из последних сил. Руки-ноги его одеревенели, и он не чувствовал своих пальцев. Ощутив, что седок у него на спине слабеет, Буран с беспокойством оглянулся на него и поскакал вдвое быстрее. Он несся так стремительно, что теперь вообще ничего нельзя было разглядеть, и город под ними смазывался в одно пятно.

Порой конь замедлял свою бешеную скачку и втягивал чуткими ноздрями воздух. Наконец, уловив то, что ему было нужно, он тряхнул гривой и стал снижаться. Ваня увидел под собой верхушки сосен и понял, что они давно уже покинули город. Жеребец опустился на небольшую полянку и призывно заржал, взбивая сугробы точеным копытом. Руки у Вани окончательно окоченели, разжались, и он свалился с конской спины.

«Кажется, я засыпаю. Разве можно заснуть на морозе?» — подумал он и потерял сознание.

Но Ваня не замерз. Сначала сквозь полусон он ощутил, как кто-то разжал ему зубы, а потом почувствовал на языке что-то терпкое и обволакивающее, похожее на вино. Чьи-то руки стали растирать ему щеки, и от этих рук по всему телу разливалось тепло. Ладони и ступни сильно щипало, зато мальчик снова мог ими шевелить.

Он приоткрыл глаза и словно в тумане разглядел склонившуюся над ним светловолосую девочку чуть постарше его, в синей шубке и без шапки. Щеки у нее были румяные, нос курносый, а глаза синие и озорные. Растирая Ване щеки пушистой варежкой, она одновременно ухитрялась еще слушать плейер и подергиваться в такт музыке.

Ваня приподнял голову и увидел, что поверх маскарадного костюма на нем теперь легкая теплая шуба из какого-то странного материала, очень похожего на тополиный пух.