Ловушка для девственницы - [16]

От прямого удара в челюсть я еще сумел как-то уклониться, но второй удар — в солнечное сплетение — обрушился на меня подобно паровому молоту. Сложившись пополам, я рухнул на пол и потерял сознание. Что происходило дальше, я уже не знал…

Возвращение к жизни было очень болезненным. Я и не представлял, что солнце может сиять так ослепительно… Я болтался в космосе, не понимая, где верх, где низ. Как мне найти обратную дорогу к космическому кораблю и моему верному другу Борису Сливке?

Я с трудом разлепил глаза, и солнце потеряло яркость, превратившись в обычную настольную лампу, стоящую на прикроватной тумбочке.

— Думаю, вам не помешает добрая порция виски, Ларри, — услышал я голос Энгстеда. — Как вы на это смотрите?

— Меня подло подставили, — пробормотал я и сделал попытку подняться.

Он тяжело вздохнул.

— Я же вас предупреждал, Ларри.

Стеная и охая, я все же кое-как уселся. Живот болел ужасно. Было такое впечатление, что внутри находится раскаленный шар. Страшно болели все кости черепа. Очевидно, в тот момент, когда сознание уже покидало меня, Хиллард нанес предательский удар по челюсти.

Энгстед сунул мне в руку бокал с виски, который я с благодарностью выпил.

— Сколько времени я был без сознания?

— Минут десять. У Хилларда тяжелая рука, не так ли? Кстати, Труди просила передать привет.

— Она ушла?

— Да. Через пару минут после того, как мы кое-как утихомирили разошедшегося Хилларда. И не его одного: Айрис «нечаянно» залила платье Труди красным вином, и наша старая дева сильно нервничала. — Энгстед снова вздохнул. — Однако Труди понимает, какую она допустила ошибку…

— Возможно, Труди и понимает, но что касается меня, то я не чувствую за собой никакой вины. — Немного помолчав, я добавил: — Я часто выезжал на пикники, проводил уик-энды в разных местах, но не припомню, чтобы меня так сильно отделывали. Это какие-то новомодные веяния.

Допив виски, я поставил бокал на столик.

— Благодарю вас, Стив, за все то, что вы сделали для меня.

— Как вы себя чувствуете?

Я осторожно потрогал челюсть.

— Даже затрудняюсь ответить. Вроде, все в порядке, однако, если челюсть сломана, то все неприятности впереди… Но в любом случае к гостям я больше не вернусь. Кто знает, как поведет себя Хиллард, если я вновь попадусь ему на глаза.

— Так вы возвращаетесь домой?

— Увы, пока это невозможно. Я возвращаюсь в «Уотерс Мит», хотя эту замшелую цитадель трудно назвать домом.

— Я могу вас подвезти, — предложил он.

— Благодарю вас, Стив, но пешая прогулка, надеюсь, пойдет мне на пользу. — Опустив ноги на пол, я осторожно встал. — Поблагодарите Вендовера за вечер. Во всяком случае скучным его назвать никак нельзя.

— Отсюда можно выйти и так, — Энгстед отодвинул штору и распахнул французское окно. Я увидел аккуратно подстриженную лужайку. — До завтра, Ларри.

— Мы увидимся, если вы появитесь у нас с утра пораньше. Часов в десять я отправляюсь в Нью-Йорк.

— Но это невозможно! — Тревога ясно слышалась в его голосе. — Разве можно так поступать с Элен? Вы бросаете ее…

— Не понял.

— Элен грозят крупные неприятности, и она нуждается в вашей помощи. — Он ударил кулаком о ладонь. — Во всяком случае не уезжайте до тех пор, пока я не поговорю с ней и не внесу некоторую ясность в обстановку.

— О’кей, — нехотя согласился я. — И все же попытайтесь внести эту ясность с утра пораньше.

— Договорились. Благодарю вас, Ларри… Понимаете, я не представлял всей серьезности создавшегося положения. Мне кажется, вы — единственный человек в доме, который может помочь Элен.

— Помогу, конечно, если со мной ничего не случится, — проворчал я. — Жду вас утром, Стив. Не хочу, чтобы у Айрис было время для очередной гадости. Эта девица может сделать так, что я утону в озере, а к ногам моим будут привязаны два пушечных ядра.

Стив пообещал:

— О’кей, я буду там рано. Ларри, вы уверены, что найдете дорогу к дому Лэнгдонов?

— Без проблем. Направо. Затем через четверть мили еще раз направо, а дальше прямо.

— Все верно. До встречи.

Я вышел через дверь-окно на лужайку. В доме вовсю продолжалось веселье. Гремела музыка, слышались пьяные голоса, громкий хохот. Эти звуки сопровождали меня вплоть до первого поворота, затем наступила тишина. Еще через несколько минут я выбрался на грунтовую дорогу, с двух сторон обсаженную высокими деревьями. Было темно, хоть глаз выколи. На небе — ни луны, ни звезд. Все закрыли плотные облака.

Я шел медленно, прислушиваясь к звуку собственных шагов и шепоту легкого ветерка в кронах деревьев и ругая себя последними словами за то, что не догадался захватить фонарик. Гулять в одиночестве по темной дороге — удовольствие не из приятных. Через некоторое время я уже разговаривал сам с собой. Такое желание возникает у меня всякий раз, когда я даю волю своему воображению.

«Итак, время к полуночи?» — сказало мое второе «я».

«Да, практически полночь», — согласился я.

«Время ведьм!»

«Заткнулся бы ты!»

«В это время мертвецы выходят из могил…»

«Я же сказал: заткнись! То, что я так лопухнулся и приехал сюда, где живут лишь психи и неврастеники, не дает тебе оснований забивать голову подобными бреднями. Ведь можно и поскользнуться».