Ловля на живца - [2]

В соответствии с планом мероприятий группа осмотрела Кордон, познакомилась с парочкой сталкеров (Попов лично отбирал кандидатуры, пригрозив, что если кто-то что-то ляпнет лишнее, то он самолично болтуна слепым собакам скормит), поохотилась на диких кабанов. Следом сходили на Свалку, где их сдуру обстреляла банда каких-то заблудившихся бандитов-одиночек. Попов, удивившийся такой дури вне всякой меры, даже не стал ввязываться в перестрелку, а просто приказал дать пару залпов из всех пяти подствольных гранатометов отделения по кучке бетона и арматуры, за которой пытались укрыться бандиты. Когда бетонная пыль осела оставшаяся в живых пара заезжих сявок уже ползла на коленях к Попову с просьбой взять их к себе домработницами, посудомойками, полотерами или просто декорациями пейзажа за окном – только не обстреливать больше из тяжелой артиллерии.

На пятый день группа Попова с иностранными учеными добралась аж до дикой территории, причем Попов так аккуратно обошел известный бар "100 Рентген" и базу Долга, что ни один из ученых даже не заподозрил что до ближайшей выпивки, закуски и прочих благ цивилизации рукой подать. Все были уверены в том, что ушли от цивилизации хрен знает куда и вообще уже подбираются к истокам Амазонки. На дикой территории они и встретили кровососа.

В принципе военные, как и ученые, разумеется, знали, что кровососы существуют. Солдатам показывали, что это мутировавший человек, которого точно так же берут пули, гранаты и нож. Проблема заключалась в том, что мало кто из видевших кровососа вблизи доживал до того, чтобы про него рассказать. Кровосос охотится один, реже вдвоем, и нападает за счет огромной скорости и гиганской физической силы. Проще говоря, убить его можно было только подкараулив издалека. Однако, тут вступала в дело мимикрия. То ли Сережа был прав и несчастный сталкер, давший начало популяции кровососов, угодил с бодуна в аномалию действительно обожравшись хамелеонов с кальмарами, то ли еще что-то, но издалека кровососа увидеть было практически невозможно. По рассказам выходило что кровосос умел делаться прозрачным, но как именно он это делает понять было тяжело, потому что живой кровосос не настроен на дружеское общение, а от мертвого ответа не добъешься.

Единственный, кто видел кровососа вблизи (и кому ученые до сих пор благодарны за первое сравнительно целое тело кровососа) был старшина второго взвода Кривошей, который во время рейда к Агропрому отошел по малой нужде. На животе у него висел РПК с дисковым магазином на 75 патронов и когда в пяти шагах перед Кривошеем прямо из ниоткуда материализовался двухметровый монстр с распростертыми ручищами и щупальцами вместо рта старшина от испуга онемел, присел и выпустил в кровососа все 75 патронов не застегивая ширинки. Как рассказали потом ученые, пулеметчик просто развалил тело кровососа пулеметной очередью напополам, практически искрошив позвоночный столб в мелкую пыль. Очень жалели, что от позвоночника почти ничего не осталось, вроде как существует теория, что у кровососа именно он отвечает за мимикрию. Голова, впрочем, сохранилась и ученых это очень обрадовало. Что именно они из этой головы извлекли – не сообщалось, однако подпоенный Поповым с целью выведать последние новости науки лаборант икая и подмигивая окосевшим глазом рассказал, что если "это" получится, то ученым удасться собрать бронежилет-невидимку. Впрочем, в скором времени ученые собрали манатки и переехали в какое-то еще более секретное место, поэтому бронежилет-невидимку, как и слова пьяного лаборанта, Попов благополучно выкинул из головы.

Увидев смутную тень, скользнувшую мимо проволочного забора, Попов на мгновение вспомнил о пьяном лаборанте и его неразборчивом бреде. Впрочем, если трупы тех бедолаг, что Попов находил в Зоне были хоть каким-то показателем, то бронежилет кровососу вообще не помеха. Разве что Скат-9…

– Всем на землю, Иванов и Голубчик – на фланги, Семенов – тыл, Гузель и Чан – ко мне! Смычко – играй на радио, Сидоров – детектор на полную мощность, цель где-то у забора.

Ученые бухтя повалились на землю, судорожно доставая оружие. Не перестреляли бы друг друга, подумал Попов, и тут же рявкнул – Всем заткнуться и слушать!

Постепенно отстроив слух от недовольного сопения светил западной науки (а хоть бы и свои были – помирать из-за них Попов ни разу не собирался) и тихого бормотания Смычко в ларингофоны (специально в свое время приспособились, чтобы не говорить во весь голос), Попов прислушался. Вроде все тихо… стоп! Вон там, ближе к бетонной колонне что-то такое… Послышалось утробное урчание, как будто у кого-то бурлил живот. Жрать хочет, догадался Попов. Легкая рябь не давала уловить контуры сетки забора, поэтому зацепившись взглядом за бетонный столб лейтенант медленно обшаривал каждый сантиметр вокруг. Урчание повторилось еще раз, послышалось несколько тяжелых быстрых шагов, какая-то тень метнулась от одного столба к другому. Снова урчание, на этот раз вроде ближе.

– Серега,- прошептал Попов подползшему Гузелю, – он там возле забора. Я его слышу, но не вижу.