Лови день - [2]

– За разбитые корабли призовых денег не дают, чракек икстранг. И мало радости докладывать, что вас перехитрил лиадиец. Но, – добавил он с глубоким вздохом, – возможно, вы молоды и это ваша первая охота…

Из комма донесся вопль ярости – и икстранский корабль подошел еще ближе. Вал Кон еще увеличил скорость вращения. Гравитация внутри корабля увеличивалась. Даже руку трудно было приподнять над пультом, чтобы нажать нужные клавиши. Легкие с усилием прокачивали воздух. Он взглянул на Мири. Она тревожно улыбнулась.

– И насколько быстро ты намерен вращаться, лиадиец? Пока тебя не раздавит гравитация?

– Если понадобится. Я решил не дать вам получить призовые деньги за этот корабль, чракек икстранг. Это стало делом чести.

Он прибавил обороты и остановил руку у рычага скорости.

– Не говори мне о чести, животное! Хватит играть! Сейчас мы…

Вал Кон резко увеличил скорость до максимума, прибавил еще оборотов, замер, ведя мысленный счет, не отрывая взгляда от пульта… Прыжок!

Лафкит

Таверна Неефры

Земную тварь звали Джефферсоном. Она потела, с трудом выдавливала слова, лила теплое пиво себе в глотку, бесцельно размахивала ручищами, время от времени дергала своего собеседника за рукав – и все болтала, болтала…

Большая часть ее слов абсолютно не представляла интереса для лиадийца, который стоял рядом и аккуратно подносил к губам рюмку с отвратительным местным вином. Однако Тиль Фон сиг-Алда обладал немалым терпением – если не природным, то благоприобретенным, – и обрывки полезной информации, подмешанные к словесному хламу, были бесценными сокровищами.

– Икстранцы, – говорила тварь, возбужденно хватаясь за пустой стакан. – Ты ж понимаешь, кто еще это мог быть? Корабль обчистили, но не взорвали – Тансер сказал, за ним вернутся, никуда не денутся. У икстранцев за захваченные корабли премии дают…

Тут тварь замолчала. Ее собеседник махнул рукой бармену, требуя очередную порцию пива. Тварь рассеянно приняла стакан, выпила и вытерла рот тыльной стороной руки. Она тревожно обвела взглядом шумный бар и наклонилась так близко, что ее собеседник ощутил пары пива, запах пота и вонь страха. От сиг-Алды потребовалась вся его выдержка, чтобы не отшатнуться с омерзением.

– Тансер знал, что это икстранцы, – сипло прошептал Джефферсон, – точно знал! И оставил их там. Живых. Мог бы всадить в них пулю – быстро и чисто. Но черепаха сказала, чтобы их отпустили, а босс сказал – ладно…

Похоже, тварь задохнулась от ужаса. Она отстранилась, сверкая выкатившимися от страха глазами. Сидевший рядом слушатель сделал глоток вина и произнес что-то успокоительное в том роде, что поведение Стаи – неразрешимая загадка, но они вроде бы стараются не вмешиваться в дела… людей.

– Эта черепаха еще как вмешалась, – с жаром сказала тварь по имени Джефферсон. – Сказал, что они какая-то там родня – брат и сестра. Представляешь, что это за псих?

И она снова хлебнула пива.

Почти достоверно можно было сказать, что жертвами были Вал Кон йос-Фелиум и сопровождавшая его женщина. Хотя зачем агенту могло понадобиться лететь куда-то в подобном обществе, понять было невозможно. Тиль Фон сиг-Алда заставил себя глотнуть еще приторного вина. Женщина… В штабе предположили неудачу на обратном пути – решили, что женщина, возможно, служила каким-то прикрытием. Достаточно убедительная теория.

Если только, подумал сиг-Алда, ему не удалось как-то сломать свою программу. Немедленно включившийся Контур показал, что подобное невероятно на 0,999. Агент ощутил некое отстраненное, слабое чувство облегчения. Контур был тайным оружием Департамента Внутренних Дел, беспристрастным мысленным компьютером, который имплантировали только самым лучшим агентам. Его руководство было необходимо для того, чтобы Департамент мог одержать победу над врагами Лиад. Он был неотъемлемой частью их подготовки. Программу сломать было невозможно.

Тварь по имени Джефферсон снова подалась вперед, дыша пивом в лицо сиг-Алде.

– У меня есть сын, – хрипло объявила она.

– Правда? – пробормотал агент. А потом, заметив, что тварь ждет какого-то другого отклика, сказал: – У меня самого есть дочь.

Тварь удовлетворенно кивнула – варварский земной жест – и немного отодвинулась.

– Тогда ты понимаешь.

– Понимаю?

– Понимаешь, что это значит, – пояснила тварь, излишне громко, но все-таки не настолько громко, чтобы в шумной таверне на нее обратили внимание. – Понимаешь, каково о них тревожиться. Мой мальчик… А та черепаха говорила… может, хвасталась. Может, вообще врала. Кто знает, что для черепахи правда?

Относилось ли это к делу или было очередным бредом этой твари? Сиг-Алда мысленно пожал плечами. Как это определишь?

– Но что она сказала? – спросил он у земной твари. – Та черепаха?

– Сказала, что его клан, или семья, или яйцо, или что там у них есть, перебьют всех членов семьи до единого, если мы не сделаем того, что она хочет. – Тварь допила остаток пива и со стуком поставила кружку на стол. Ее полубезумные глаза наполнились мраком отчаяния. – А Тансер оставил их прямо на пути у икстранцев – и это после того, как черепаха велела их отпустить. О боги!

Наступило долгое молчание, во время которого Контур показал шансы того, что Вал Кон йос-Фелиум и его женщина, кто бы она ни была, остались живы, брошенные на корабле, ожидающем возвращения икстранцев и лишенные координат и аккумуляторов.