LOVEЦ - [6]

– Ты рассуждаешь о случайностях и закономерностях, а они всего лишь координатные оси на одном из многочисленных двухмерных графиков судьбы, и всё зависит от задаваемых тобою же параметров. Задача имеющего душу – подняться над этим графиком.

– То есть, выйти из плоскости?

– Да, из плоскости бытия в пространство духа.

– Дед, мне кажется ты говоришь гораздо меньше, чем знаешь.

– И тебе не мешало бы научиться тому же.

И он учился. Дед увозил его на месяц в лес. С лёгким рюкзачком, в котором лежали только топор, нож и одеяло. Туда, где ломалась привычная логика, и постигалась наука причастности ко всему сущему. Он учился не выживать, но жить полно и, в то же время, максимально рационально в мире, где делать лишние движения нет смысла и даже опасно, где требуется предельное сочувствие со всем окружающим пространством, где необходимо уметь защитить и накормить себя не причиняя вреда никому и ничему.

– Дед, ты так много умеешь. Почему бы тебе ни организовать школу для таких, как я.

– Ученики к учителю приходят сами, когда наступает время. Вот ты, например.

– Но, если бы не родители, этого могло бы не произойти.

– Но произошло.

– Да. Я не подумал.

– Помнишь Аристотеля? У него были великие ученики.

– Ну да, один даже прошёл с огнём и мечом полмира.

– Это уже был его выбор.

– Разве учитель не несёт ответственности за деяния своих учеников?

– Несёт, и Аристотель тоже отвечал.

– Дед, я вернусь к тебе, когда закончу университет.

– Не вернёшься.

– Почему ты так думаешь?

– Ну, во-первых, двум таким, как мы, в одной деревне не место…

– Каким таким?

– А с чего ты взял, что я уже всё знаю? Я пока ещё живу.

И он не вернулся, увлекшись ещё на втором курсе научной работой, темой каких-то, только что обнаруженных физических полей. Они с дедом некоторое время переписывались, пока однажды он не получил письмо: «Павел, я взял из этого мира, что хотел, и дал ему всё, что мог, меня ждут другие мои миры. Помни три вещи: не отвергай любовь, ученика, и самого себя».

Очередной чаячий вопль бесцеремонно ворвался в мир прошлого, Павел остановился и даже обернулся, вдруг случайно не почувствовал присутствия этого лохматого мальчишки, но увидел только свою длинную тень. «Это его выбор», – подумал он и зашагал вглубь медленно погружающегося в сумерки проспекта.

III

Балует солнце редко в октябре,

Но этот год какой-то очень странный.

Не заживая, клёнов рдеют раны,

Берёзы в злате, ивы в серебре.

Душа не по-осеннему шалит,

А сердце, несомненно, просит встряски.

И города гранитный монолит

Похож на замок, выросший из сказки.

Октябрь, однако, незаметно сменился ноябрём, и появилось ощущение, что природа этой осенью за календарём не успевает. Думать с возрастом, что время, простите, ускорило свой бег, слишком банально, а потому не будем. Мы живём в соответствии с природой, и нам до зимы ещё, Бог даст, далеко. Каникулы после первой четверти я всегда проводила с учениками, разъезжая по стране и даже за рубежом, но в этот раз захотелось остаться дома со своими книгами, мыслями, стихами, вечной клепсидрой в ванной, всегда готовым к еде, игре и ласкам котом и самой собой, если получится, или захочется. Если я вообще готова общаться сама с собой. Может быть, имело смысл уехать.

Итак, озвучим и одвижем пространство. Телевизор не вдохновляет. Ладно, я хорошо знаю, чего хочу. Мне нужно посмотреть второй раз фильм, так удачно забытый дома до каникул. Не второй. Не важно. Ну и что меня так привлекает? С точки зрения кинематографа он, безусловно очень хорош, но это же не совсем твой любимый жанр. Почему, очень философский, затрагивает… Да не это тебя затрагивает. Ты хочешь снова увидеть знакомое лицо актёра, как там его? Стоп! Во-первых, ты уже хорошо выучила, как его там, а во-вторых, кто привлекает тебя: герой – вряд ли – он весьма малосимпатичный тип. Но, как ни странно, не лишён обаяния. Нет, это исполнитель не лишён обаяния! То есть получается, что я, по образу и подобию пресловутой Светки, влюбилась в актёра, только очень удобно и безопасно. Ничего не нужно делать, поскольку эта любовь обречена изначально. По всем пунктам. Пункт первый – мы живём в разных странах, пункт второй – встреча практически невозможна, пункт третий – даже в случае встречи, всё равно никаких шансов. И так далее. Хватит. Дело не в актёре. Дело в отражении в тёмной витрине. И чужой жизни, выдуманной тобой, когда ты шла своей знакомой дорогой. Лучше было уехать. О, телефон, спаситель душ, мой спор внутри меня нарушь . Как вовремя он зазвонил!

– Алло!

– Ты чего, дома сидишь? – гениальный вопрос.

– А ты звонишь в надежде, что меня нет?

– Да ладно тебе, блюстительница слова. Пора привыкнуть к современным идиомам.

Ну да, речевой идиотизм облагораживаем и называем идиомами.

– Я просто хотела, если ты никуда не уезжаешь, позвать тебя в гости. Будут в основном наши, лицейские, ну еще пара-тройка интересных людей.

– Пара – я понимаю, а тройка – это как?

– Заткнись! Ты придёшь? Чего молчишь? Ладно, не затыкайся, отвечай.

– Я просто думала, идти ли.

– Идти!

– Хорошо.

– Умница. Завтра в девятнадцать у нашего метро.

Пойду. Только сначала встречусь с Богданом и верну диск.