Ловец бабочек. Мотыльки - [122]
Некрасивый.
— И лоскутка найти не должны. Смотри, головой отвечаешь…
Его распяли на столе, захлестнули вокруг запястий ременные петли. Подтянули до хруста в суставах. Стол был жесткий, занозистый, и еще подумалось, что, лежащий на нем, он смешон и жалок.
Голый мужчина в принципе выглядит донельзя жалким.
А уж тут…
— Вы, верно, гадаете, за какой надобностью вас пригласили… — Стефания обмакнула полотенце и отерла лицо, избавившись и от пудры, и от румян. И лицо это преобразилось.
Черты острые, лисьи какие-то.
Неприятные.
Узковаты губы. Щеки плоски. Подбородок заострен. Шея длинна… а ожерелье не сняла, напротив, провела по нему пальчиками.
— Я была бы рада продолжить беседу в обстановке иной и, поверьте, была бы она чинна и нетороплива, однако, как выяснилось, у нас с вами не так много времени осталось.
Она присела рядом и потерла в пальцах прядь его волос.
Понюхала.
— Воск от Аскольди? Я тоже им пользуюсь. Хорош… люблю качественные вещи… но увы, мир меняется и хорошего в нем все меньше. Потому-то меня и печалит, когда исчезает еще что-то… или кто-то…
Она воткнула булавку в пятку.
Боль была далекой и ненастоящей.
— У тебя есть еще время подумать, — булавку она положила на столик, где, помимо булавки, виднелись ножи всяких размеров и форм самых удивительных. И столик подвинули, позволяя ему разглядеть, что не только ножи. Были и клещи.
И щипцы.
И еще что-то, чему он не подобрал названия. Главное, он вдруг осознал: ему не позволят выйти из этого подвала живым. А смерть… смерть его будет зависеть от того, заговорит ли он. А если заговорит, то что именно скажет.
— Й-а…
Ему удалось разлепить губы.
— Не торопись, — его мучительница похлопала по щеке. — Теперь у нас есть время. Не так много, как хотелось бы… это ж надо, привлечь внимание полиции. А ваш воевода… не хотелось бы с ним связываться, да… это повезло, что я туточки проездом, к вечеру вот поезд… а тут заказ… так что до вечеру управимся…
— Йа…
— Паралич скоро пройдет. Ждать уже недолго.
Она погладила Анджея по щеке.
— И мы поговорим… ты мне расскажешь все-все. И тогда смерть твоя будет легкой. А если нет, то… сам виноват.
Ее улыбка была холодна, как камни в ее ожерелье.
Неправильно!
Не так должно было быть!
Он… он ведь почти добился успеха… он почти сумел… он всю жизнь хотел одного — разбогатеть. Деньги — это свобода… у других они были, а он вынужден был зависеть от матушкиных подачек, потом — от прихотей Белялинского, который с ним скупился, позволяя своей женушке швырять золото направо и налево. Разве это преступление, желать денег?
— Итак, поговорим… — она подвинула стул ближе. — Зачем ты убил ту девочку?
— Я н-не…
Язык шевелился с трудом.
— Это не я…
— Упрямишься?
…нет.
…он ведь не дурак. Он совсем не дурак… и его единственный шанс выжить — убедить это чудовище в прекрасном обличье, что к смерти той дуры-купчихи он отношения не имеет. Он лишь… он лишь помог немного… не в смерти, нет…
— Я… мы… мы встретились, когда… Белялинский отправил меня в Познаньск… надо было документы на подпись отвезти… а этого дома не было… она открыла, — говорить, когда горло пересохло и стало мертвым мертво, что пустыня Хинай, тяжело. Но вряд ли ему позволят напиться. — Я сразу понял… понял, что она… одинока… я чувствую таких… неудачниц…
— Отчего ж? — в руке девки появился крохотный ножик, почти игрушечный, вот только клинок его треугольненький поблескивал вполне по-настоящему.
— Она… романтичный образ… шаль на плечах… волосы распущены… роман… и плакала. Я спросил, отчего… она ответила… и мы заговорили… мы проговорили недолго. Она документы забрала, а мне велела уходить. Она знала, что если меня увидит ее брат, то встретиться больше не позволят.
— А ты хотел?
— Да, — он облизал пересохшие губы и попросил. — Отпусти.
Лежать на столе было неудобно. И руки растянутые ныли, и ноги, и вовсе он ощущал себя противно-беззащитным.
— Мы условились о встрече… в парке… она выходила погулять… потом еще одна была… и мне понадобилось уехать… да. Она писала… я тоже… на почтовый адрес. До востребования. Милая игра.
— Игра, стало быть…
Нет, не игра, и она прекрасно понимает, а его наказывает за ложь легчайшим прикосновением к груди. Сначала Анджей не понимает, что случилось, но порез вдруг вспыхивает болью, а она, подняв нож, подносит его к самым глазам.
— Смотри, это твоя кровь. Люди как правило боятся крови, им неприятно думать, что и у них в жилах течет такая вот… — она позволила капле стечь, и Анджей закрыл глаза, не желая видеть, как его собственная кровь коснется его же щеки.
— Я… я подумал, что ей все равно, за кого выходить замуж… она призналась, что боится… он ей никогда бы не позволил… а ей надоело взаперти… у нее было все. Меха. Наряды. Украшения. А ей хотелось любви. Дура! — он взвизгнул от боли. — Я не виноват… я собирался жениться… и жили бы… я постарался бы даже стать хорошим мужем… я ведь не сволочь…
— Как сказать…
— Она… она придумала с побегом… сказала, иначе не позволит… а потом… поздно будет… она сама вышла… собрала вещи… ничего не взяла… она… сказала… сказала, что только так он поверит в любовь… а без любви… у него знакомые есть… легко… легко заставят развестись… надо, чтоб поверил.
Жилищный вопрос не только москвичей испортил. Вот и здесь свела судьба под одной крышей честную советскую ведьму, двуипостасного, птицу-гамаюн да еще диву с ребенком. И это не считая людей обычных, которым и без нелюдей нелегко приходится. А тут еще на освободившуюся жилплощадь, которая многих манила, новый жилец появляется. Он молод, одарен и при погонах. Хорош собою и, самое главное, возмутительно холост. И появление его грозит нарушить хрупкий коммунальный мир, ведь с мужчинами после недавней войны еще сложнее, чем с жилплощадью.Вот только Астре этот жилец весьма подозрителен.И она честно старается держаться от него подальше.
Что делать старой деве, если жизнь не слишком ладится? Завести кота. А потом еще сорок. Попасть в другой мир. Обжиться в зачарованном доме. Свести знакомство с призраком бывшего хозяина. Посеред ночи прогуляться в зачарованный лес и спасти добра молодца. Помочь соседям и людям простым, ведьмовской помощи жаждущим. И заодно уж пристроить четыре десятка котов в добрые руки. Благо, в этом мире о котах и не слышали. Ничего, Стася справится. Наверное. Двухтомник.
Что делать, если в родном селе женихов достойных днем с огнем не найти, а замуж хочется? Ответ прост: предстоит Зославе дорога дальняя и дом казенный, сиречь Акадэмия, в коей весь свет царствия Росского собрался. Глядишь, и сыщется серед бояр да людей служивых тот, кто по сердцу придется внучке берендеевой. А коль и нет, то знания всяко лишними не будут, в Барсуках-то родных целительница хорошая надобна. Вот только приведет судьба Зославу не на целительский факультет, а на боевой, что девке вовсе неприлично.
Если вас вернули в мир живых, значит, это кому-то нужно. Во всяком случае, у меня самой не было ни малейших причин воскресать. Впрочем, жаловаться я тоже не собираюсь, хотя родственники, уже поделившие мое состояние, возвращению не обрадовались. И не только они. Мое воскрешение милостью Плясуньи, покровительствующей нашему роду, неожиданно затронуло слишком многих. В числе их и давний враг нашего рода, почти истребивший его, и члены таинственной секты «Черного лотоса», проповедующей право сильных убивать, и даже древние такхары, желающие извести всех, кто поклоняется моей богине. И что мне делать? Смириться с нынешним моим состоянием. Выжить. Найти и наказать виновных, исполняя божественную волю.
Тельма знала: она должна стать лучшей в своем деле, если хочет добиться справедливости и доказать, что ее мать, прекрасная Элиза, была убита. Мэйнфорд знал: рано или поздно он окажется в сумасшедшем доме, ведь проклятие семьи не отменить. И что за беда, если безумие поразит не только его, но и весь город? Кохэн, масеуалле-изгнанник, знал: старые боги не ушли, как бы ни хотели того новые хозяева мира. И дверь в Бездну, где они заперты, вот-вот откроется. Достаточно одной капли крови. Кто ее прольет? Не важно.
Маргарита знала, что в этой жизни ничего не достается даром. И если уж выпал шанс изменить свою жизнь к лучшему, то надо держаться за него и руками, и ногами, и новообретенным даром. А то, что окружающие насчет этого дара и самой Маргариты имеют собственные планы, так это исключительно их проблемы.
Жизнь -- это череда событий с разным окрасом, когда то давно я верил что она будет красочной. Как вышло что в итоге мечты не оправдались я объяснить не могу и наверно никогда не смогу. Юнец который слишком увлекся романтикой и авантюризмом ролевого движения и всего этому сопутствующего, компьютерные игрушки и ролевые реконструкции и как итог разочарование в реальном мире. История моя началась с прощальной записки. Которая объясняла причины моего поступка. Как же я был тогда глуп. Но изменить ничего я уже не мог, вирт капсула помаргивала индикаторами системы жизнеобеспечения.
Доброе утро всем! Меня зовут Нави, я живу в волшебном и сказочном мире Речной феи. В мире волшебства, света, любви и радости.Только вот одно плохо, среди волшебства чародейства и сказочности, которое творится здесь, я один не умею колдовать, волшебничать и чародействовать.Я не волшебник и не чародей, но мое «волшебство и чародейство» достойно каждого, даже очень маленького человечка. И могу честно сказать – каждый способен на такое волшебство и чародейство, нужно только лишь немного постараться.
Она не помнит, как попала в этот мир — мир, в котором небеса покоряют драконы, а земля изрезана железными дорогами, в котором телепортам присвоены серийные номера, а таблетки избавляют от магических воздействий. И этот мир не позволил остаться в стороне и спокойно за всем наблюдать, ведь он балансирует над пропастью и нуждается в самом элементарном спасении. Проблема лишь в том, что если женщина, называющая себя Кармой, вспомнит забытое, то может произойти что-то непоправимое. Но она начала вспоминать…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Странные дела творятся в Цветочном павильоне. В зеркалах обитают призраки, да и сами эти зеркала ведут себя вовсе не так, как зеркалам положено. И красавицы все как одна с тайнами: кто проклята, кто одержима, кто и вовсе с беспокойниками дело имеет да Хельму проклятому поклоняется. И как Себастьяну понять, которая из них колдовка, ежели все подозрительны? Тут еще братец его родной с кровью волкодлачьей мешается, крысятник Гавел остатки репутации рушит, и ко всем бедам еще и королевич воспылал страстью к провинциальной панночке.
Вновь в Познаньске неспокойно. Повисла над городом колдовкина полная луна, и, зову ее покорный, вышел на улицы зверь-волкодлак. А следом и колдовкиным духом потянуло. Что надобно ей, Хозяйке Серых земель, в Познаньске? Кому, как не старшему актору королевской полиции Себастьяну, сие выяснять, конечно, ежели сам актор в живых останется. Заодно уж пусть разберется со странными делами, что творятся в благочинном семействе князей Вевельских, в тайнах ведьмачьего прошлого и иных, несомненно прелюбопытных, вещах.
Тяжела жизнь королевского актора.Шалят душегубы, не спят лиходеи, не знает отдыха и ненаследный князь, Себастьян Вевельский, волей Богов наделенный удивительным даром — изменять внешность. За многие годы службы не единожды приходилось ему примерять чужую личину, однако нынешнее задание и для него стало испытанием. Волей генерал-губернатора и собственного любимого начальства предстоит Себастьяну поучаствовать в конкурсе красоты «Познаньска дева» и вычислить колдовку силы небывалой, пока не подобралась она к королевичу, не застила глаза и разум черною волшбой да не развязала новую войну.
Тиха и скучна жизнь в провинции, да только и здесь порой случаются дела престранные. То приворожить воеводу нового пытаются, то головы шлют в коробках, то вовсе Тайная Канцелярия невозможное задумала: с Хольмом если не дружбу завести, то всяко расследование совместное учинить.