Love Tour - [8]

— Постой, милая. Вижу, проблема у тебя. Такая умница, красавица, а счастья нету. Дай погадаю тебе…

— Отстань! — отмахнулась девушка и, чтобы избавиться от назойливой цыганки, свернула к переходу, возле которого стояли розовый микроавтобус с голубой надписью «Love Tour» и оранжевый кабриолет «Porschе».

* * *

Внезапное наваждение, сдвиг, — и, моргнув жёлтым, одноногий циклоп, глядел уже зелёным глазом.

«Мерседес Спринтер» медленно тронулся с места.

Переплывая из окна в окно, отражённое лицо девушки и её алая блузка странным образом накладывались на лица сидевших внутри лав-туристов с зелёными листиками на груди. За широкими стёклами те чувствовали себя в безопасности перед незнакомым городом и как бы свысока взирали на прохожих.

Один из них, симпатичный молодой человек, зачем-то скрывавший своё лицо за солнцезащитными очками, неожиданно улыбнулся ей. Девушка в алой блузке и чёрной юбке подслеповато прищурилась. Молодой человек показался ей чем-то похожим на известного певца.

Неужели сам «кумир молодых волчиц» пожаловал сюда? 🤔

* * *

Неожиданно её запястья коснулась старая цыганка в синей юбке с красными розами.

— Постой, Оксана, дай ручку мне…

Оксана изумилась.

— Откуда знаешь, как меня зовут?

— Я всё знаю, всё тебе скажу, ничего не утаю. Вижу, — замужем ты…

Оксана изумилась ещё больше.

— Как узнала, у меня ж нет кольца.

— Я всё знаю, что было, что будет, — склонилась старая цыганка над её ладонью, — замужем ты, но мужа не любишь. Ушла от него. Полюбишь ты скоро чужого, не местного. Дай руку другую. Вижу — беда тебе будет большая. Проклятье на тебе. Только золотом отвести можно.

— Да нет у меня золота.

— Вижу в реке тебя, — шепнула ей на ухо молодая цыганка, зашедшая справа, — скоро утонешь.

— Неужели? — отстранилась от неё Оксана.

— Беги скорей домой, — потребовала старая цыганка, — неси любое золото, тогда беду отведу.

— Я же сказала, ничего у меня нет. Я только что приехала сюда. К сестре в гости.

— Не жалей. Смотри, проклятье на тебе останется, — грозно пообещала ей третья, в чёрной юбке с красными маками.

— А серёжки, — погладила её по плечу первая, — снимай серёжки тогда золотые.

— Матерь Божья Пречиста, — в отчаянии прошептала Оксана, не зная, что делать.

— Снимай, а то вся почернеешь! — посулила ей третья, подступившая слева.

— У меня только одна серёжка осталась, — как бы извиняясь, соврала она.

— Тем более, не жалей, — уставилась в глаза ей старая цыганка, — и матерь божья дарует тебе милость.

Пальцы Оксаны невольно сами потянулись к левому уху.

Сняв серёжку, отлитую в форме сердечка, она протянула её старой цыганке.

— Заверни её теперь в бумажку, — сказала та.

— Какую ещё бумажку? — не поняла Оксана.

— В денежную. В самую крупную купюру, что у тебя есть.

Оксана вынула из бокового кармашка сумки двадцать гривен.

— Мало, — мотнула головой старая. — Крупную, я сказала. Это для дела надо.

Оксана вздохнула и вытащила из другого кармашка заначку в двести гривен.

— Заворачивай скорее!

Завернув золотую серёжку в розовую купюру, Оксана сложила её квадратиком и отдала «Лесю» цыганке. Взяв свёрнутый пакетик, та поочерёдно приложила его к животу, к груди и ко лбу Оксаны, а затем к левому и правому плечу, сопровождая сие действие скороговоркой:

— Даю тебе счастье, даю тебе любовь, даю тебе разум. Не на год, не на два, а на все века. Забираю от тебя проклятье, забираю от тебя беду. Да сгинут они навсегда.

Дунув на свёрток, она мигом сунула его в один из потайных карманов своей объёмной юбки.

— Всё, иди, — добавила она, — и ни о чём не жалей. Всё что отдала, вернётся к тебе вдвойне.

Ни слова не говоря, Оксана ошеломлённо, как зомби, побрела по переходу на красный свет, не обращая внимания на гудки машин. Лишившись за одну минуту одной серёжки и двух сотен гривен, но зато в надежде обрести вечное счастье и вечную любовь.

ЧЁРНАЯ ВЕДЬМА И БЕЛАЯ ДЕВА

Как и подобает гиду, Агния сидела в специальном поворотном кресле, установленном при входе в салон таким образом, чтобы видеть лица всех своих подопечных. Недостатком такого расположения являлось то, что сидела она спиной к лобовому стеклу и не могла видеть того, что происходило по ходу движения.

— Унгвар, — продолжала она свой рассказ, — застроен преимущественно двух-трёхэтажными зданиями. Поэтому многие культовые сооружения видны прихожанам с любой точки города. В самом центре возвышается костёл святого Юрия.

— Святого Юлия? — переспросил обозреватель Юлий, как бы очень удивившись.

— Мне кажется, вы очень большого мнения о себе, — осадила его Агния.

— Вам не кажется, — не остался в долгу Юлий.

— Вон его чёрная башня над крышами торчит! — показала Агния рукой.

— Офигительно похожа на лингам, — подметила певица Карма, сидевшая у окна.

— Я бы даже сказал, — добавил Юлий, — похожа на мой лингам.

— Что, действительно, похожа? — иронически спросила у него длинноногая блондинка Елена, которая сидела слева у окна и не видела костёл. Её высокие коленки вплотную упирались в спинку стоявшего перед ней кресла.

— Охренительно похожа, — подтвердила Карма, разглядывая башню, — причём видно, что это явно обрезанный лингам…

— И он нависает над всем городом, — вставил свои пять копеек церковнослужитель Влад.