Love of My Life. На всю жизнь - [64]

До десяти вечера девушек пропускали бесплатно, и мы с Аннели спокойно открыли стеклянные двери и поднялись по покрытой ковром лестнице, любуясь позолоченными канатами, натянутыми вдоль оклеенных тиснеными обоями стен, и чувствуя себя настоящими принцессами. В просторном вестибюле второго этажа мы сдали свои пальто в гардероб, получили взамен лотерейные билеты и сквозь раздвижные двери прошли в помещение клуба. Там было тепло и темно, а музыка играла так громко, что звук казался материальным. На танцплощадке уже толпился народ. В основном это были девушки, которые, как и мы с Аннели, постарались прийти до десяти часов. Ребята должны были появиться позднее, после того как закроются пабы. Мы сразу направились в туалет, зашли в одну кабинку, пописали и сделали по большому глотку водки. Крепкий напиток обжег мой желудок, а Аннели рыгнула и хихикнула. Затем нам пришлось выстоять очередь к зеркалу, чтобы подкрасить губы. В туалете было не продохнуть от запаха лака для волос, смешанного аромата десятков разных духов и алкоголя. Все тайком пили из принесенных бутылок. Мне это напомнило раздевалку для персонала в «Уосбруксе», только здесь было меньше пудры и больше ругани.

Вернувшись в зал, мы нашли свободные места. Они были не очень удачными — на скамье у стены, прямо за одной из стоек. Мы бы, конечно, предпочли места в бельэтаже, где пили свои коктейли более солидные и состоятельные клиенты. Здесь же, внизу, музыка была настолько громкой, что нам приходилось выкрикивать слова прямо в ухо друг другу.

Наше одиночество было недолгим. Очень скоро к нам подошли двое молодых людей и предложили угостить выпивкой. Мы, естественно, согласились. Гремящая музыка делала беседу невозможной. Диджей ставил один хит за другим. Мой молодой человек, широкоплечий бритоголовый солдат с обкусанными ногтями и отдающим металлом дыханием, все время лез ко мне целоваться. Мне это совсем не нравилось и потому, допив свои коктейли, мы с Аннели тотчас улизнули на танцпол. Мы не пробыли там и пяти минут, как кто-то наступил Аннели на ногу, и этот кто-то оказался Лукой. Он пришел сюда вместе с Марком, небольшой группой портистонских парней и игроками молодежной футбольной команды воскресной лиги. Я внимательно огляделась, но никаких признаков присутствия Натали не обнаружила.

Мы не слышали друг друга. В отсветах огней дискотеки его лицо казалось то зеленым, то синим, то красным, то серебряным в крапинку. Мы смеялись и обнимались, и Лука прокричал мне на ухо, что у него сегодня своего рода неофициальный мальчишник.

— Потом будет еще официальный, — кричал он, — с папой, дядьями и кузенами. Мы поедем в этот чертов Неаполь, чтобы встретиться с остальными членами семейной мафии. А сегодня я собираюсь просто напиться до беспамятства.

— А где же стриптизерша? — крикнула я в ответ.

— Пока нет, — весело ответил Лука. — Но я живу надеждой.

Мы танцевали вместе, и это было совершенно естественно. Ведь мы же были старыми друзьями. Я вся горела. Наверное, виной тому была водка. Я полностью отдавалась танцу — вибрировала всем телом, крутила бедрами и бросала исподлобья зажигательные взгляды (я часами практиковалась перед зеркалом и находила их очень соблазнительными), а потом диджей поставил какой-то дурацкий медленный танец, и мы прижимались друг к другу, делали смешные телодвижения и так хохотали, что у меня сводило скулы. Я знала, что Лука поглядывает на мою грудь, которая потрясающе смотрелась в обтягивающем кружевном топе с большим декольте, и я была невероятно, безмерно счастлива.

Когда мокрые от пота волосы Луки прилипли к лицу, а вся рубашка покрылась влажными темными пятнами, он предложил немного передохнуть, чтобы остыть. Мы вышли в просторный вестибюль, где гуляли сквозняки. Там царила блаженная прохлада. Я прислонилась к шершавой стене и сбросила тесные туфли. На мизинце выскочил маленький волдырь. Став на колени, Лука осмотрел его, сказал, что это не смертельно, и нежно подул на воспаленный палец, чтобы охладить его. Кроме нас, в вестибюле была масса народа. Парни и девушки обнимались, целовались, кто-то плакал, кто-то смеялся. Справа от нас какую-то девчонку рвало в огромную кадку с пластиковым деревом, украшенным китайскими фонариками. Видимо, друг держал ее волосы и сочувственно гладил по спине. Девушка где-то потеряла туфлю, и ее колготки были изодраны в клочья. Я отвернулась.

Лука поднялся и закурил сигарету, а потом вдруг сигарета куда-то исчезла и мы слились в поцелуе. Я чувствовала, как его руки гладят мои волосы, чувствовала его кисловатое от табака дыхание и всем телом ощущала, как он меня хочет. В ту ночь я впервые в жизни отчетливо поняла, что нахожусь именно там, где должна находиться, и делаю то, что должна делать. Я услышала, как открылась и закрылась дверь клуба, и выглянула из-за плеча Луки, чтобы проверить, нет ли в вестибюле наших общих знакомых. Их там не было.

— Господи, Лив, — прошептал Лука, прижимаясь ко мне. — Давай уйдем отсюда…

— Тихо, шшш, — прошептала я, касаясь пальцами его влажного лица и опуская руку к зипперу туго натянутых джинсов. Никто не видел того, что я делаю — Лука прикрывал меня своим телом, а за моей спиной была стена. Согнув правую ногу в колене, я уперлась босой ногой в тисненые обои. — Сегодня твой мальчишник. Ты не можешь просто так исчезнуть.