Ловцы душ на «Обероне» - [13]

И именно поэтому она, мудро воспользовавшись приглашением Ярославцева, пока что присматривалась, приценивалась и анализировала, анализировала, анализировала…

И только в самом конце отпуска наша Сверх – осторожность решилась-таки подать заявку на постоянное место жительства.

Общее собрание Ангелов, без долгих обсуждений, большинством голосов удовлетворило ее прошение. Против никто не проголосовал. Лишь двадцать восемь человек дипломатично, без объяснения причин, решили воздержаться.

Внутренне Елена Викторовна была вне себя от восторга! Подобный расклад при голосовании стал ее маленькой победой! Ведь в глубине души она продолжала считать себя: «Кошкой, которая гуляет сама по себе». И если ей удалось расположить к себе две третьи отряда, то в первую очередь от этого выиграла ее профессиональная гордость.

В тот памятный вечер они вернулись от Дормидонтовых и сразу же расползлись по кроватям. Аленка организовала для всего отряда отвальную, и пиршество, начавшись поздним утром, прошло как никогда душевно и на славу…

Примерно в полночь Костя пробудился оттого, что кто-то легонько прикоснулся к его щеке. Беременная Марина сладко посапывала под бочком, а возле его кровати стояла обнаженная гостья и, сверкая во тьме очами, настойчиво манила его за собой.

Костик попытался, было упереться, но Булгакова сердито прошипела:

– Идиот! Это совсем не то, о чем ты подумал! – и решительно сграбастав его за пижаму, буквально выволокла на свежий воздух.

Уже в саду, отшвырнув опешившего капитана, Елена Викторовна безо всякого видимого усилия обернулась белой волчицей и тихонечко завыла, задрав к мерцающим звездам свой влажный от нетерпения носик.

– Ах ты, красавица моя!!! – только и смог вымолвить восхищенный ее внезапным перевоплощением Ярославцев. – Ну, коли так, давай немного поиграем?! – предложил он ей осипшим от волнения голосом.

Обратиться в серого хищника ему не составила труда, и они тут же устремились в ближайший подлесок, покусывая, от нетерпения друг друга за холку.

Елена сразу же заняла доминирующее положение в этой маленькой стае. Ей просто не терпелось выпустить на волю свои звериные инстинкты, но Ярославцев предусмотрительно увел ее подальше от дома, и только там они совместно загнали, а потом загрызли молодую косулю и, урча от блаженства, стали поглощать ее теплую плоть, изредка оглашая победным воем ближайшие окрестности.

Когда желудки отяжелели настолько, что сытая истома слегка затуманила их разум, довольная пара, быстро перебирая лапами, спустилась к океану и почти до самого рассвета слушала, как шелестят о прибрежную гальку ленивые волны.

В ту ночь Ярославцеву вновь посчастливилось испытать уже почти забытое чувство из своего далекого детства, и до краев переполненный непередаваемым, сказочным блаженством он ощутил себя настолько раскованным и дерзновенным, что совершенно не хотел возвращать себе человеческий облик.

Тем временем праздник души продолжался и, стиснув это прекрасное тело в своих объятиях, Ярославцев трепетно потерся щекой о ее бархатное плечико и, не вытерпев, сварливо проворчал:

– У-у-у хитрюга! Все-таки не удержалась и нарушила наши правила?!

В ответ она лизнула его в шею и капризно заоправдавалась:

– Я самую малость! Ну, вот столечко! Давай лучше будем считать все случившееся моим маленьким женским капризом. Мы же не обговорили заранее допустимое количество трансформаций?

– Все равно тебе не вымолить у меня прощения! – голосом средневекового падре надменно проскрипел Ярославцев. – Правда, если моя согрешившая сестра готова во всем раскаяться и рассказать своему духовному наставнику и брату по вере, как ей удалось его облапошить…

– Ради вас, святой отец, я готова на все! – торопливо заверила его Булгакова.

Очень часто, наедине они любили подобные дурачества и порой, настолько вживались в придуманные образы, что могли бы украсить своей игрой подмостки лучших столичных театров.

– Ну, коли так, – Константин торжественно протянул к ней свою растопыренную длань, – повелеваю: принять обратно раскаявшеюся грешницу. Более того, я все еще готов, набравшись терпения, выслушать твое правдивое покаяние о, моя дерзкая и неблагодарная вероотступница.

– Видел бы нас сейчас отец Петр. – Не сдержавшись, хихикнула Елена.

– Не отвлекайся! А то действительно отлучу от веры.

– Но, господин достопочтенный инквизитор! Мои помыслы были чисты и невинны. Я не собиралась совершать ничего противозаконного. – Она подобострастно встала на колени и, сложив лодочкой ладони возле самых губ, чтобы вновь случайно не рассмеяться, продолжила свою исповедь: – Я просто имела дерзость пристроиться за вашей Светлостью. Надеюсь вам известно, что в водной среде любое тело…

– Двигаясь с большой скоростью, оставляет за собой зону некоторого разряжения. – Поддакнул ей, млея от удовольствия, Ярославцев. И тут он настолько расслабился, что Булгакова не замедлила возглавить эту импровизацию.

– Совершенно верно! – она в мгновенье ока сменила образ и теперь уже самозабвенно исполняла роль строгой школьной учительницы готовой, если понадобиться, скрутить в бараний рог даже самого отъявленного уличного хулигана. – Вполне естественно, что эта маленькая хитрость позволила мне не растратить остаток сил, а разумно использовать его на еще одну трансформацию.