Лорды Белого замка - [34]

– Интересует немного, но я не такой ревностный христианин, да и земли нашей семьи для меня важнее. Для тебя это не имеет такого значения, и я знаю, как у тебя начинают зудеть ноги, когда ты слишком долго остаешься на одном месте.

Жан усмехнулся, услышав из уст приятеля такую оценку, и подтвердил:

– Мне непременно надо знать, что по ту сторону холма, и не важно, трава там или пустыня.

– Обычно там – новый холм, – сказал Фульк.

По молчаливому согласию они направились в сторону од ного из трактиров, где собирались дворцовые слуги и стражники, свободные от несения караула. Друзья заняли недавно освободившийся стол и заказали кувшин меда – залить жар от пряных сладостей.

– Отец говорит, что Ричард выставит Англию на продажу, – сказал Фульк, когда они наполнили чаши. – Что теперь абсолютно все – будь то титул лорда или должность шерифа – отберут у нынешних обладателей и продадут тому, кто больше предложит.

– Похоже на правду, – кивнул Жан. – Дядю лорда Теобальда, Ранульфа, уже лишили должности шерифа Йоркского и заставили заплатить полторы тысячи фунтов штрафа за злоупотребление полномочиями.

– Злоупотребление полномочиями? – Фульк представил себе седовласого, исполненного достоинства Ранульфа. – Вот уж надуманное обвинение!

– Отчасти да. Ранульф не может быть везде одновременно, и поэтому он передал часть работы своему управляющему – того тоже оштрафовали на немалую сумму. Раздули мелкое нарушение до невозможности. – Жан потер пальцем рисунок, вырезанный на толстом днище кружки. – Вся власть Ранульфа исходила от короля Генриха, а Ричард хочет показать, кто теперь в стране хозяин. Нынче его слово – закон. Семья де Гланвиль не сильно пострадает, но им дали понять, чтобы они не слишком кичились своей властью.

– А что обо всем этом говорит лорд Теобальд?

Жан пожал плечами:

– Почти ничего. Лорд Уолтер достаточно дальновиден, чтобы понимать, когда язык лучше держать за зубами. Его брат Хьюберт квартирует в лагере Ричарда, а он сам остается в свите Иоанна – так что они, как говорится, не складывают все яйца в одну корзину. Пока Ричард не женится и не обретет наследника, Иоанн – его преемник.

Фульк криво усмехнулся. Что-то Ричард не торопится обзаводиться потомством. Новому королю уже исполнилось тридцать два. Он был помолвлен с французской принцессой Алисой дольше, чем Фульк жил на свете, и до сих пор не слышно никаких разговоров о свадьбе. А теперь он еще затеял Крестовый поход, что, как известно, отнюдь не способствует долгой жизни. Так что Иоанн и впрямь вполне может со временем оказаться на троне Англии.

– А как же принц Артур? – вспомнил он.

Жоффруа, следующий в линии наследования после Ричарда, вскоре после бесславного возвращения Иоанна из Ирландии погиб на рыцарском турнире в Париже. Но у него осталась беременная жена, которая благополучно разрешилась сыном.

Жан покачал головой:

– Артуру, герцогу Бретани, всего два года. Неужели ты думаешь, что наши лорды предпочтут Иоанну воспитанного за границей ребенка? Иоанн, при всех его недостатках, как-никак родной брат Ричарда. Тот может пугать принца, что назначит наследником Артура, однако, поверь мне, на самом деле король никогда так не поступит.

– Тогда я от души желаю Ричарду долгого и благополучного правления! – с чувством произнес Фульк. – Меня волнует, кто станет управлять землями Ричарда, пока он будет спасать Иерусалим? Кто спасет Англию от Иоанна?

– Лорд Теобальд говорит, что королеву Алиенору наверняка назначат регентшей. Хьюберт сказал ему, что Ричард не отдаст Иоанну ни толики власти, поскольку не сомневается: тот не станет печься ни о каких делах, кроме своих собственных.

– Надеюсь, что это правда. – Фульк вспомнил, как все было в Ирландии, и ужаснулся, представив себе, на что окажется способен мстительный, деспотичный Иоанн, если вдруг получит неограниченную свободу, подкрепленную к тому же внушительным денежным содержанием. Не дай бог Ричард погибнет в Крестовом походе… Фульк скривился и глотнул меда, чтобы прогнать эту мысль.

Из трактира они не спеша отправились к шатрам, где размещалась свита Фицуорина. Ни клочка зелени не было видно между многочисленными парусиновыми жилищами, принадлежащими лордам и вассалам, которые приехали в Вестминстер, дабы присутствовать на церемонии коронации и принести клятву верности новому королю.

– Твой отец станет предъявлять права на Уиттингтон? – спросил Жан, когда они подходили к шатрам Фицуоринов.

Парусина была выкрашена в их родовые цвета, а на копье, воткнутом в землю возле большего из двух шатров, трепетало красно-белое знамя.

– Это была первая его мысль, как только он услышал о смерти короля Генриха, – кивнул Фульк. – С тех пор отец копит серебро, поскольку знает не хуже остальных, что Ричарду нужны деньги для Крестового похода и что он… э-э-э… рассматривает любые предложения. – Тут лицо юноши несколько омрачилось. – Но знал бы ты, Жан, как терзает отца то, что владение, принадлежащее нам по праву и по справедливости, придется покупать, словно отрез ткани на базаре.

Их разговор был прерван жутким воплем: мимо, сжимая в руках сшитый из кожи мяч, пронеслась девчушка лет один надцати. Фульк разглядел белокурые косички и синее платьице, подол которого был подоткнут, чтобы одежда не мешала бежать. Изящные сафьяновые туфельки украшали стремительно мелькавшие ножки. Девочка весело смеялась на бегу.