Лорд и леди Шервуда. Том 3 - [2]

– Ты сейчас поднимешь голову, повернешься к ним лицом. В твоих глазах не должно быть слез, а на лице – страха. Поняла?

– Да, – шепнула в ответ Марианна и, вскинув голову, посмотрела ему в глаза.

Он на миг сомкнул веки в знак того, что пора. Она резко обернулась, встав рядом с ним плечом к плечу, и Гая одинаковым холодом встретили две пары глаз – янтарные и серебристые. Не смущенный их взглядами, он уперся кулаками в бока, осмотрел поле боя и высокомерно усмехнулся.

– Итак, чтобы захватить беременную женщину и раненого Скарлета, понадобилось потерять четырех человек и мою лучшую лошадь!

Гай обвел гневным взглядом ратников, которые поспешно опускали глаза, едва лишь встретившись с мрачными глазами своего господина, и негромко добавил:

– Славное у меня войско! Нечего сказать!

– Ведьма!

Хьюберт стремительно подошел к Марианне, схватил ее за ворот куртки и замахнулся.

– Не смей! – сквозь зубы приказал ему Вилл, и одновременно с его возгласом Гай перехватил руку Хьюберта со словами:

– Как ты смеешь, простолюдин, поднимать руку на знатную леди?

Хьюберт крепко стиснул губы и, не выдержав его пронзительного взгляда, покорно склонил голову и, выпустив Марианну, отступил на шаг назад. Гай между тем обстоятельно и неторопливо рассматривал Вилла.

– Прими мое искреннее восхищение! – наконец сказал он. – За несколько минут расправиться с четырьмя, да еще будучи раненым! Веришь ли, Вилл, я всегда жалел, что ты служишь своему брату, а не мне.

Вилл повел глазами в сторону Хьюберта и, усмехнувшись, ответил:

– Тебе больше по сердцу слуги иного рода. Те, что отличаются подлостью, а не преданностью.

Посмотрев в глаза Вилла, где презрение смешалось с ненавистью, Хьюберт пожал плечами:

– Сердись на себя самого, Вилл. Тебя сюда никто не звал. Сэру Гаю была нужна только она! – и он указал подбородком на Марианну.

– Что же ты наделал, паршивый щенок? – усмехнулся Вилл. – Ты сам понимаешь, что только что подписал себе приговор?

– И кто его приведет в исполнение? – рассмеялся Хьюберт. – Твой брат? Я не боюсь его!

– Боишься! – улыбнулся Вилл. – Еще как боишься!

Хьюберт молча смотрел на него и покусывал губы, впервые не найдя слов для ответа. Его охватил внезапный страх, когда он представил лорда Шервуда – уже знающего о том, что произошло, и неумолимо, подобно матерому волку, идущему по его, Хьюберта, следу. С трудом заставив себя оторвать взгляд от Вилла, Хьюберт тут же попал под прицел жестко прищуренных глаз Марианны.

– Тебе никто не говорил, что нет греха тяжелее предательства? – осведомилась Марианна, разглядывая Хьюберта с откровенной брезгливостью.

– Тебе, моя госпожа, сегодня представится возможность доказать свою преданность вольному Шервуду! – оскалился он в ответ.

– На этом обмен любезностями будем считать законченным, – холодно сказал Гай и обернулся к командиру своей дружины. Тот все это время стоял поодаль, наблюдая за происходящим с каменно-неподвижным лицом. – Джеффри, подведи к лорду Уильяму Рочестеру его коня. Леди Марианну я повезу сам.

– Может быть, следует оставить засаду, милорд? – осторожно спросил Хьюберт, бросив опасливый взгляд на Джеффри, хранившего молчание, как и все остальные ратники.

– Нет нужды, – ответил Гай. – Если он не угодил в ту, что была приготовлена для него, то теперь сам придет ко мне.

Джеффри подвел к Виллу его коня, и Вилл негромко и коротко свистнул. Эмбер подломил под себя ноги и лег брюхом на снег. Вилл сел в седло, и жеребец, скользя копытами по мокрой земле, поднялся. Гай вскочил на подведенную к нему лошадь и, подхватив Марианну, посадил ее перед собой. Руки Гая сковали ее так, что она едва могла дышать. Она вспомнила, как еще год назад он спешил исполнить любое ее желание, и невольно тряхнула головой, отгоняя наваждение. «Ты и не узнаешь его – так он переменится!» – вспомнилось ей предупреждение отца Тука.

– Да, принцесса, – услышала она над ухом холодный и равнодушный голос. – Все мы изменились – и ты, и я.

У арки городских ворот ратники перестроились так, чтобы Гай, который до города ехал во главе отряда, оказался вместе с Виллом внутри конного строя, в ограждении щитов и копий. Два ратника поехали впереди, расчищая путь и колотя древками копий зазевавшихся горожан. На полном скаку всадники въехали в просторный двор Ноттингемского замка и стали спешиваться. Гай небрежно бросил поводья подбежавшему к нему слуге и, спрыгнув с коня, снял с седла Марианну. Потеряв равновесие из-за связанных рук, она пошатнулась, но Вилл успел поддержать ее и не дал упасть, подставив свое плечо.

– Перестало укачивать и тошнить в седле? – спросил он.

Она оглянулась и встретилась с ним взглядом. В глазах Вилла не мелькнуло и тени иронии: они были мрачнее ночи, и Вилл, казалось, едва видел Марианну.

– Где сэр Рейнолд? – осведомился Гай у пажа.

– Милорд шериф занят беседой с лордом епископом.

– Иди к ним и скажи, что я прошу их спуститься вниз, в подземелье, – приказал Гай, стягивая с рук перчатки.

Он быстро пошел по длинной галерее, на ходу сбросив плащ на руки слуг. Четыре ратника повели следом за ним Вилла и Марианну. Они спустились по крутой лестнице в темный коридор, освещенный несколькими факелами, потом еще по одной лестнице и оказались в большой зале с низкими сводами и маленькими забранными решетками окнами под самым потолком. Свет, проникавший из окон, был скуден, и Гай распорядился зажечь свечи и принести факелы. Вынув из-за пояса нож, он разрезал веревки на запястьях Марианны и указал ей на стул. Она медленно села, растирая онемевшие руки. Остановившись перед Виллом, Гай долго смотрел на него, что-то обдумывая.