Лорд и леди Шервуда. Том 3 - [14]

Шрифт
Интервал

Джон настороженно следил за Робином, который неподвижно застыл, сложив на груди руки, и невидящим взглядом смотрел вглубь пляшущих в очаге огненных языков. Не выдержав молчания, Джон осторожно спросил:

– Что ты решил?

Робин нехотя обернулся на его голос, и Джону показалось, что он не видит его: такой густой мрак затмевал обычно ясные глаза лорда Шервуда.

– Пока ничего, Джон, – ответил Робин и похлопал его по руке. – Займи мое место на ужине: я побуду у себя.

Он тяжелыми шагами ушел из трапезной. Дэнис, шмыгнув носом, хотел побежать следом за ним, но Джон поймал его за плечо и суровым взглядом указал на его обычное место за столом.

Робин остановился перед дверью, не найдя в себе сил открыть ее. На миг ему показалось, что из-за двери до него доносится голос Марианны – негромкий и нежный, словно она что-то напевала по своему обыкновению. Но только на миг. Его вновь окутала тишина, он толкнул дверь и вошел в комнату.

Тонкий и нежный аромат трав, смешанный с теплым запахом минувшего лета, окутал его с головы до ног, едва он переступил порог. В этом знакомом, любимом аромате Робину почудилось дыхание Марианны – такое нежное, родное и теплое! Ее губы словно дотронулись до его губ, и вся она приникла к нему, согревая теплом солнечного дня. Вот она на миг отстранилась, и он как наяву утонул в огромных, светлых, любимых глазах. «Кого из нас ты любишь больше?» – И в ответ снова послышался ее голос – ласковый, слегка упрекающий его за ревность к собственному ребенку: «Я еще не решила. Но обещаю, что скажу тебе, когда пойму сама».

– Милая, милая! – задыхаясь, прошептал Робин. – Что же ты наделала? Как ты могла быть так неосторожна!

Медленно пошевелив плечами, он уронил на пол плащ и снял с плеча ремень тяжелого колчана. На столе лежал оберег. Всегда прозрачный, голубоватый аквамарин сейчас был ярко-синего цвета. Отторгнутый от Марианны, он все равно поддерживал с ней такую крепкую связь, что своим синим мерцанием настойчиво предупреждал о смертельной опасности для той, кого был обязан беречь.

«Сердце мое, радость моя, почему ты сняла его?!»

Робин взял в руки оставленное на столе письмо, развернул его и пробежал глазами, выхватывая отдельные фразы:


«Дорогой отец и любимая сестра! Милая моя, маленькая сестричка! Радость моя, светловолосая Мэриан, чьи глаза такие же ясные, как серебряные глаза нашей матушки! Как бы я хотел увидеть тебя: ведь ты выросла, пока я был далеко. Какой же красотой ты должна была расцвести, иначе зачем бы я пытался заплетать твои косы, снося упреки твоей няньки? Мэриан моя, знай, что никого на свете для меня нет дороже тебя и нашего отца! Как я надеюсь на скорую встречу с вами обоими!»


Печально усмехнувшись, Робин не заметил, как письмо выскользнуло из пальцев и упало на стол. Зная, что Марианна является самым уязвимым местом его души, он ни разу не вспомнил, что и у нее есть такое же уязвимое место, в которое можно нанести точный удар. Если он знал о беспредельной любви Марианны к брату, то почему бы и Гаю не знать о том же? Ведь были времена, когда она доверяла ему!

Он посмотрел на аккуратно разложенные по краю стола выкройки из тонкого полотна – детали для детской рубашки. Его задрожавшие пальцы погладили ткань, и Робин, скрипнув зубами, отвернулся от стола и прижался лбом к холодной стене. В памяти прозвучал сбивчивый от страха голос гонца шерифа: «Ее подвергли пыткам, милорд…»

– Всемилостивейшая Фрейя! Дай мне силы не думать сейчас о том, что с ней! – выдохнул Робин.

Но камень на столе мерцал, не давая его мольбе быть услышанной: Марианна как наяву предстала перед глазами Робина – такая, какой он запомнил ее, наблюдая за ней на охоте в позапрошлом ноябре. Вот она склоняется к шее Воина и ласково треплет вороного рукой, затянутой в перчатку. Длинные светлые волосы струятся волнами ей на плечи из-под отороченной мехом шапочки, падают на шею коня и смешиваются с черной гривой. Нежные губы подрагивают в беззаботной улыбке, большие глаза блестят, не остыв от охотничьего азарта и удовольствия, доставленного быстрым галопом вороного. Холодный воздух разрумянил ее лицо. Отец предлагает ей руку, она легко соскальзывает с седла, смеется и перебрасывается шутками со знатными юношами, которые не сводят с нее восторженных глаз. Гай Гисборн заботливо отряхивает опавшие пожухлые листья с ее плаща, не зная, что его недруг стоит в нескольких шагах от него, отделенный только завесой густых ветвей, и тоже не сводит глаз с Марианны.

«Я смотрел на ее лицо, порозовевшее от румянца, и вспоминал его бледным и осунувшимся, каким оно было в Руффорде. Она одинаково оставалась мила мне, но тогда я хотя бы мог обмануть себя и посчитать ее своей, когда целовал ее горячие от болезни губы. Я смотрел на нее и думал, что если бы моя судьба сложилась иначе, она в тот день уже год была бы моей женой и сейчас опиралась бы на мою руку. И не ее отец, а я сам поймал бы ее, спрыгнувшую с лошади, в свои объятия и согрел бы губами ее лицо. И так же, как в Руффорде, она бы доверчиво приникла ко мне, закрыв свои гордые глаза под моими поцелуями. Но она не видела меня, да и не могла увидеть! Воин раздувал ноздри и тянул голову в сторону моего укрытия, не слушаясь конюха. А она уходила, так и не почувствовав моего присутствия, моего взгляда. Как я проклинал себя! В которой раз я себе обещал, что не стану больше искать ее! И запоминал, против воли запоминал каждый ее жест, поворот головы, смех, голос, походку, чтобы потом вновь и вновь вызывать из памяти ее облик, задыхаясь от тоски по ней и от безысходности своей любви!»


Еще от автора Айлин Вульф
Лорд и леди Шервуда. Том 1

Он – объявленный вне закона и приговоренный к смерти, но в то же время негласно всеми признанный правитель Средних земель. Она – украшение знатного общества, самая желанная невеста в том же краю. Каждый из них стал для знати и простонародья символом: он – доблести и справедливости, она – милосердия и красоты. Они во многом схожи своей сутью, объединены родством душ, но при этом разделены пропастью – и преодолеть ее, кажется, невозможно.


Лорд и леди Шервуда. Том 2

Он хотел обвенчаться с ней и представить ее в Шервуде как свою супругу – она вернула ему слово и пожелала стать вольным стрелком. Он позволил, и она увидела его в прежде незнакомом ей облике строгого и взыскательного командира, справедливого, но жесткого правителя. Она осознала, что в жизни лесной державы нет места бесшабашным вольностям, о которых из уст в уста передаются легенды. Ряд событий наводит его на мысли о предателе в Шервуде, но эти мысли он пока хранит при себе, понимая, на кого падет подозрение.


Рекомендуем почитать
Уроки немецкого, или Проклятые деньги

Не все продается и не все покупается в этом, даже потребительском обществе!


Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Трэвелмания. Сборник рассказов

Япония, Исландия, Австралия, Мексика и Венгрия приглашают вас в онлайн-приключение! Почему Япония славится змеями, а в Исландии до сих пор верят в троллей? Что так притягивает туристов в Австралию, и почему в Мексике все балансируют на грани вымысла и реальности? Почему счастье стоит искать в Венгрии? 30 авторов, 53 истории совершенно не похожие друг на друга, приключения и любовь, поиски счастья и умиротворения, побег от прошлого и взгляд внутрь себя, – читайте обо всем этом в сборнике о путешествиях! Содержит нецензурную брань.


Убит в Петербурге. Подлинная история гибели Александра II

До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.


Империя протестантов. Россия XVI – первой половины XIX в.

Представленная книга – познавательный экскурс в историю развития разных сторон отечественной науки и культуры на протяжении почти четырех столетий, связанных с деятельностью на благо России выходцев из европейских стран протестантского вероисповедания. Впервые освещен фундаментальный вклад протестантов, евангельских христиан в развитие российского общества, науки, культуры, искусства, в строительство государственных институтов, в том числе армии, в защиту интересов Отечества в ходе дипломатических переговоров и на полях сражений.


Бунтари и мятежники. Политические дела из истории России

Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.