Лорд и леди Шервуда. Том 2 - [3]

Впрочем, со временем, необходимым для поддержания аптеки в полном порядке, Марианне неожиданно помогло ее женское естество. Подействовал ли отвар, которым ее напоил Робин, или вообще ничего не было, но в один из дней середины мая, возвращаясь с патрулирования, Марианна почувствовала, что седло под ней мокрое. Украдкой проведя по нему рукой, она увидела, что пальцы окрасились кровью. Но вместо радости и облегчения ее охватил ужас, когда она представила, как будет вместе со всеми спешиваться, доехав до лагеря. В ту же минуту ей на плечи лег длинный плащ, укрывший Марианну до щиколоток, и она увидела рядом с собой Робина.

– Четыре дня проведешь в лагере, – сказал он, не глядя на нее. – Будешь заниматься сбором трав и приготовлением лекарств. От дозоров и патрулирования я тебя освобождаю, от тренировок нет. На будущее то же самое: просто говори мне, что ты остаешься дома.

По-прежнему не бросив в ее сторону ни взгляда, он пришпорил Воина и уехал вперед. Но в лагере он снова оказался возле нее, помог спешиться, проследив за тем, чтобы плащ закрывал ее всю, не сбившись в сторону, и сам увел расседлывать ее коня.

Дни шли своим чередом, и Марианне стало казаться, что у нее и не было другой жизни до Шервуда. Не обошлось и без курьезов – правда, Марианна не нашла в том, что произошло, ничего смешного, но стрелки долго втихомолку веселились, вспоминая вечер последнего майского дня.

Это был день рожденья лорда Шервуда, и чествовать своего господина и командира собрались стрелки почти со всего Шервуда. Они засиделись за праздничными столами допоздна, и Марианна выпила так много вина, как никогда в жизни. То, что вино было много крепче обычного, которое в Англии повсеместно пили взамен воды не только взрослые, но и дети, Марианна оставила без внимания. Чувствуя себя равной стрелкам, она наравне с ними подставляла свой кубок тем, кто добровольно выполнял обязанности кравчих, и не заметила, как опьянела. Зато это заметил Робин, поймал взгляд Статли и указал ему глазами на Марианну. Посмотрев в ее сторону, Статли ухмыльнулся, подошел к Марианне, незаметно для остальных увел ее из трапезной и отнес на руках подальше в лес. Только когда он поставил ее на ноги, она поняла, что совсем плоха. Ее выворачивало наизнанку, а Статли поддерживал Марианну и смеялся, слушая ее жалобы.

– Как мне плохо!

– Ничего-ничего, Саксонка! Мы все через это прошли, чтобы узнать свою меру.

– И как стыдно!

– Не расстраивайся – никто ничего не заметил! – веселился Статли, умывая лицо Марианны водой из ручья.

– Ты же заметил, – пробормотала Марианна и, когда он подхватил ее на руки и понес обратно в лагерь, уронила голову на плечо Статли и уснула.

Статли принес Марианну в ее комнату, уложил в постель, и следом пришел Робин. Сев на край кровати, он разбудил Марианну и подал ей кубок, на который она посмотрела с ужасом и отвращением.

– Я больше ни капли не выпью!

– Похвальное стремление к воздержанию! – усмехнулся Робин и настойчиво поднес кубок к ее губам. – Пей, это отвар, от которого тебе станет лучше.

Она с трудом проглотила горячую горькую жидкость и повалилась, уснув прежде, чем ее голова коснулась постели, не слыша, как Робин и Статли посмеиваются, глядя на нее.

Утром она проснулась с жуткой головной болью. Как всегда, проснулась не сама, а от того, что ее с требовательной силой потрясли за плечо. Марианне очень хотелось послать Вилла ко всем чертям, но она не рискнула, и правильно сделала: когда ей удалось разлепить глаза, она увидела Робина.

– А где Вилл? – только и смогла она выговорить: боль пронзительно ударила в виски.

– Спит. Вчера перебрал лишку, как и ты, – с усмешкой ответил Робин, – так что сегодня я вместо него. Одевайся, умойся, я жду тебя на поляне. Меч я тебе принесу.

– Спасибо и на этом! – сказала Марианна с тяжелым вздохом. – Виллу можно поспать подольше, а мне нельзя?

– Виллу много чего можно из того, что тебе всегда будет нельзя, – ответил Робин. – Не заставляй меня долго ждать!

Когда Марианна с тяжелой головой вышла на поляну, она смогла порадоваться тому, что первый летний день был облачным: хотя бы яркий солнечный свет не добавит ей головной боли. Незаметно для Марианны посмеиваясь над ее хмурым лицом, Робин подал ей меч.

– Ой! Мне даже меч сегодня кажется тяжелым! – воскликнула Марианна.

– Он и есть более тяжелый, – услышала она в ответ, – я заменил тебе меч: пора переходить к настоящему оружию.

– Непременно сегодня? – обреченно спросила Марианна.

– Непременно, – подтвердил Робин.

Тренировка далась ей с огромным трудом: Робин занимался с ней так, словно не замечал ее состояния. К большому удивлению Марианны, когда занятие окончилось, она почувствовала себя в полном порядке.

– Вилл неплохо поработал с тобой, – сказал Робин. – С завтрашнего дня усложним занятия.

На следующий день она встретила на тренировке не только Вилла, но и Робина и, поняв, что они оба собираются быть ее противниками, пришла в смятение.

– Не робей, Саксонка, – подбодрил ее Вилл, – никто из нас не будет биться с тобой и в четверть силы. Тебе пора учиться правильной реакции при схватке с несколькими противниками одновременно.