Лорд и леди Шервуда. Том 1 - [37]

– Он сам попросил об этом, а я приказал леди Марианне исполнить его просьбу, – поспешил вмешаться епископ, желая быть справедливым. – Меня рассердили ее сетования на то, что саксонская святыня достанется норманну, и я решил преподать ей урок смирения. Но, кажется, сам получил такой же урок… – договорил он самым сокрушенным тоном.

– Я сказала ему несколько любезных слов, похвалив его меткость, – отчеканила Марианна голосом, в котором звенел лед. – Ровно столько, сколько мне продиктовала вежливость, милорд, которую вы растеряли по дороге от своего шатра.

Отвернувшись от Гая, она попросила у отца разрешения удалиться в замок и в сопровождении Клэренс и ратников Невилла покинула галерею.

Проводив ее замершим взглядом, Гай словно очнулся от забытья и бросился следом. Догнав Марианну, он поймал ее руку, вынудив остановиться.

– Принцесса!.. – воскликнул он с мольбой, но Марианна, не посмотрев в его сторону, молча высвободила руку.

Тогда он рухнул перед ней на колени и прижал к губам край ее плаща, глядя на нее снизу вверх и безмолвно моля о прощении. Клэренс, внешне выражая почтительность, стояла поодаль, опустив глаза, но ее губы подрагивали в презрительной улыбке.

– Поднимись, Гай, на нас смотрят, – сказала Марианна, так и не удостоив его взглядом.

Но уже то, что она назвала его по имени, подействовало как помилование для приговоренного к казни. Гай вскочил на ноги и, вновь завладев рукой Марианны, прижался губами к ее пальцам.

– Прости меня, мой ангел! – прошептал он с отчаянием. – Я испугал тебя!

– Нет, – ответила Марианна и соизволила обернуться к Гаю. Рассматривая его так, словно впервые увидела, она усмехнулась: – Ты заставил меня задуматься.

Он понял, что она имела в виду: задуматься о том, насколько правдива молва о нем, которая, несомненно, была ей известна, но которой она до сих пор не находила подтверждения.

– Принцесса, послушай!.. – начал было Гай, горячо желая вернуть ее доброе мнение о нем и прежнее расположение, которым она его одаривала, но Марианна остановила его легким взмахом руки.

– Довольно надуманных титулов! Я всего лишь саксонка, чьими чувствами легко пренебречь. Один знатный норманнский лорд навязывается мне, не находя в том ничего зазорного. Другой учиняет грубый допрос в присутствии всех, кому я считала себя равной. Епископ, желая меня унизить, принуждает исполнить каприз незнакомого ему человека только потому, что посчитал того норманном. Так что я не принцесса, и все сегодня указали мне, где мое место.

Ее горькая отповедь не усугубила чувство вины, которое Гай испытывал, а, напротив, смягчила. Раз не только он причинил ей сегодня обиду, то, может быть, его доля в доставленном ей огорчении не так велика, чтобы Марианна не смогла простить его.

– Еще и этот негодяй, забавляясь над всеми, потребовал, чтобы непременно ты вручила ему награду! – воскликнул он, всем видом разделяя ее разочарование произошедшим, и протянул Марианне письмо лорда Шервуда. – Прочитай, и ты поймешь, почему я не смог сдержать негодование!

Марианна развернула пергамент, пробежала глазами по строчкам и к огромному удивлению Гая расхохоталась, мгновенно вернувшись в прежнее веселое настроение.

– Какая восхитительная уверенность! Он же заранее написал это письмо, еще не зная, что победит в состязании и получит награду из моих рук!

– Не вижу ничего достойного, что могло бы тебя восхитить! – едва снова не вспылил Гай, но, заметив в глазах Марианны мгновенную настороженность, заставил себя успокоиться. – Просто безмерная наглость, которой он всегда отличался!

Оставшись одна в покоях, предоставленных Невиллам шерифом, Марианна села за стол, достала припрятанное письмо, которое Гай забыл у нее забрать, и снова вчиталась в строки, написанные четким стремительным почерком:

«Лорд Шервуда благодарит шерифа Ноттингемшира за оказанный ему почет и обещает навсегда сохранить в своем сердце добрые слова, сказанные прекрасной леди Марианной».

Она на миг прижала пергамент к щеке, словно письмо могло передать ей тепло руки, написавшей эти строчки, и, улыбнувшись, тихо повторила:

– Обещает навсегда сохранить в своем сердце добрые слова, сказанные прекрасной леди Марианной…

Глава четвертая

Она узнала его…

Узнала, сумев разглядеть в обличии старика, которое отвело глаза всем: и шерифу, и епископу, и даже Гаю Гисборну. Всем, кроме нее. Узнала, несмотря на то, что не видела его с того давнего августовского вечера. Позже у них были еще две встречи, но о них Марианна не знала, и потому они в счет не шли. Вспоминая каждое слово из тех, что она говорила ему, вручая серебряную стрелу, он твердо знал, что это не было данью обычной любезности, раз она догадалась, кто стоит перед ней. Значит, то, что она сказала, исполнено глубокого смысла, шло от самого ее сердца, как и ее благословение, которое она даровала ему вместе со стрелой.

Его пальцы еще хранили тепло ее ладони, в памяти звучал ее голос – вначале торжественный и звучный, потом быстрый, тихий и тревожный. Робин запрокинул голову, посмотрел в хмурое зимнее небо и улыбнулся с бесконечной радостью, слушая и не слыша друзей, обсуждавших прошедший турнир и потешавшихся над шерифом.