Лорд Джон и суккуб - [8]

— Понимаю. Вы хотите, чтобы я доставил полковнику Рюсдейлу пакет соответствующего содержания.

Сэр Питер состроил гримасу.

— Пакет я уже отправил, но было бы неплохо, если б вы упомянули, что фон Намцен желает того же.

Грей неопределенно промычал что-то в ответ. Все знали, что сэр Питер и Рюсдейл недолюбливают друг друга — возможно, к предложению немецкого союзника полковник отнесется более благосклонно.

— Я скажу об этом капитану фон Намцену — он, думаю, возражать не станет. — Грей хотел отойти, но сэр Питер медлил, давая понять, что это еще не все. — Сэр?

Сэр Питер еще больше понизил голос.

— Возможно, княгиню следовало бы предупредить… осторожно, не вызывая излишней тревоги… что французы все-таки могу двинуться через долину. — Опустив руку на голову Эроса, он окинул взглядом комнату, полную других дорогостоящих редкостей. — Быть может, она захочет увезти свою семью в безопасное место. И припрятать кое-что из вещей. Кому нужно, чтобы вот это украшало стол французского генерала, верно?

«Это» было черепом громадного медведя — ископаемого пещерного зверя, как объяснила своим постояльцам княгиня, — стоявшим на покрытом скатертью столике. Череп покрывала золотая чеканка, вдоль морды и вокруг глазниц были вставлены полудрагоценные камни. Настоящая диковинка.

— Да, но… Вы хотите, чтобы с княгиней поговорил я?

Сэр Питер, видя, что Грей его понял, снова повеселел.

Похоже, вы пришлись ей по сердцу, Грей. Ей будет легче услышать это от вас. Кроме того, вы представитель Британии, так или нет?

— Да, конечно. — Грей был отнюдь не в восторге от поручения, но понимал, что это приказ. — Я сделаю это при первой возможности, сэр. — Он оставил всех остальных в гостиной и стал подниматься наверх.

Княгиня в самом деле отличала его — неудивительно, что сэр Питер заметил ее улыбки и томные взоры. К счастью, она и фон Намцену оказывала не меньше внимания — даже приказывала готовить для него ганноверские блюда.

На верхней площадке Грей задержался. От нее отходили три коридора, и ему каждый раз приходилось припоминать, в котором из них находится его комната. Какое-то движение слева привлекло его взгляд, и он успел заметить, как что-то шмыгнуло за высокий шкаф у стены.

— Wo ist das?[1] — спросил он резко и услышал в ответ сдавленный вздох.

Грей осторожно подошел, заглянул за шкаф и увидел маленького темноволосого мальчика. Тот зажимал обеими руками рот, и глаза у него были круглые, как блюдца. В ночной рубашке и колпачке, он явно удрал из постели. Грей узнал ребенка, хотя видел его всего пару раз. Это сынишка княгини, но как же его зовут? Генрих? Рейнхардт?

— Не бойся, — сказал Грей мальчику по-немецки, медленно и ласково. — Я друг твоей матушки. Где твоя комната?

Мальчик, не отвечая, водил глазами туда-сюда. Грей, не видя нигде открытой двери, протянул ему руку.

— Уже очень поздно. Давай поищем твою детскую.

Мальчик замотал головой так, что кисточка на его ночном колпаке задела стену.

— Не хочу. Там плохая женщина. Eine Hexe.

— Ведьма? — повторил Грей, и ему показалось, будто чей-то холодный палец прикоснулся к его затылку. — Какая же она, эта ведьма?

— Как все ведьмы, — с недоумением ответил ребенок.

— А-а. — Грей, не зная, как быть дальше, поманил мальчика к себе. — Пойдем, покажи мне ее. Я солдат и ведьм не боюсь.

— Ты убьешь ее, и вырвешь ей сердце, и поджаришь его на огне? — Мальчик вылез из своего укрытия и потрогал рукоятку кинжала у Грея за поясом.

— Возможно. Для начала надо на нее поглядеть, — Грей подхватил ребенка под мышки и взял на руки. Мальчик сразу прильнул к нему и обхватил ногами за пояс.

Темный коридор освещался только настенным подсвечником в дальнем конце, От камней шел холод, и Грей с мальчиком согревали друг друга. Дождь лил не переставая. Сквозь ставни просочилась струйка воды, мигающий фитиль освещал лужицу на полу.

Вдали прокатился гром, и ребенок крепко обвил ручонками шею Грея.

— Все хорошо. — Грей потрепал его по спинке, хотя у него самого душа ушла в пятки от неожиданности. Мальчика, конечно же, разбудила гроза. — Где твоя комната?

— Наверху. — Мальчик показал в конец коридора, где, должно быть, проходила задняя лестница. Замок был огромен, и Грей знал пока лишь маршрут, ведущий к его собственной двери. Он надеялся, что мальчику дом известен лучше, и им не придется блуждать до утра по сырым коридорам.

В конце коридора молния сверкнула снова, озарив белым светом окно, и Грей ясно увидел, что окно открыто и ставни распахнуты. Оттуда дунул ветер, сопровождаемый громом. Ставня хлопнула, окатив их обоих дождем.

— О-ой! — Мальчик уцепился за Грея, чуть не задушив его.

— Все хорошо. — Грей сказал это как можно спокойнее и перенес ребенка на одну руку, освободив другую.

Он высунулся наружу, чтобы поймать ставню, стараясь в то же время заслонить ребенка от дождя. Вспышка молнии снова сделала мир черно-белым. Ослепленный Грей заморгал, и яркие картины замелькали перед его взором. Новый раскат так походил на грохот колесницы, что он невольно поднял глаза к небу, наполовину ожидая увидеть, как среди туч мчится древний германский бог.

Молния, однако, запечатлела в его глазах не картину ночного неба, а нечто иное. Грей, проморгавшись, посмотрел вниз. Так и есть. К окну была приставлена лестница. Ну-ну! Пожалуй, мальчик и в самом деле видел что-то из ряда вон.