Лонгборн - [5]
Сара так и замерла с газетой в руке:
– Вы слышали?
– А? – встрепенулась миссис Хилл, заклевавшая было носом. – Что?
– Не знаю, какой-то шум там, за дверью.
Следом послышалось тихое ржание, а потом глухой стук копыт – лошади в стойле явно встревожились.
– Сдается мне, там кто-то есть. – Сара отложила газету, приподняла со своего колена голову уснувшей девочки.
– Пустяки, нет там никого, – произнесла миссис Хилл.
Полли села, но так и не проснулась. Мистер Хилл забормотал, захлопал глазами, после чего резко выпрямился, потирая подбородок:
– Что там такое?
– Я что-то слышала.
Все они с минуту прислушивались.
– Может, цыгане… – предположила Сара.
– И зачем бы сюда цыганам? – возразил мистер Хилл.
– Ну, за лошадьми…
– Цыгане знают толк в лошадях, на таких они не польстятся.
Они снова прислушались. Полли, не открывая глаз, примостила голову Саре на плечо.
– Нет, ничего. Крыса, должно быть, – заключила миссис Хилл. – Пусс о ней позаботится.
Сара кивнула, но продолжала вслушиваться. Полли снова засопела тихонько, ее тело обмякло.
– Ну, тогда ладно, – сказала Сара. – Пора спать.
Сара расшнуровывала корсет – лунный свет лился из-под занавесок и просачивался прямо сквозь ткань. Оставшись в одной сорочке, девушка приподняла занавеску и поглядела на двор, на повисшую над хлевом луну, огромную и желтую. Было светло как днем, постройки замерли в молчании, во всех окнах темно, никакого движения. Определенно никаких цыган, даже крысы не шмыгают.
Уж не шотландец ли там? Что, если он решил заночевать у них, а на рассвете тронется в путь, пока его не заметили? Котомка у него пуста, видно, все распродал и собирается пополнить запас где-нибудь на рынке или в фабричных городах. А интересно, должно быть, жить вот так. Пожелал – остался, надоело – ушел, нигде и на миг не задержишься, если сам не захочешь. Броди себе по узким тропкам да по широким городским улицам хоть до самого моря. Кто знает, где окажешься завтра: может, в Стивенидже, а может, даже в Лондоне.
Свеча на сквозняке оплывала. Сара дунула на пламя, опустила занавеску и забралась в постель, под бочок к теплой, посапывающей Полли. И лежала, глядя на занавешенное окно; нынче ночью глаз не сомкнет, это уж наверняка: ей не даст заснуть яркий лунный свет и мысль о том, что там, во дворе, затаился коробейник. Но молодость взяла свое, к тому же Сара поднялась в половине пятого утра и весь день трудилась словно пчелка, потому-то не пробило и одиннадцати, как она ровно задышала и погрузилась в сон.
Глава 2
Все, что порождается хитростью, отвратительно
Какая удача, что он им достался. Именно так и сказал мистер Б., складывая газету и отодвигая ее в сторону. Идет война с Испанией, работоспособных молодых парней вербуют в Королевский флот, так что мужчин в стране, попросту говоря, не хватает.
Мужчин не хватает? Лидия повторила фразу, тревожно всматриваясь в лица сестер: неужто и в самом деле? В Англии вот-вот совсем не останется мужчин?
Ее отец возвел очи к небу, а Сара бросила удивленный взгляд на миссис Хилл: в дом берут нового слугу! Слугу-мужчину! А она даже не намекнула? Миссис Хилл прижала к груди кофейник и сдвинула брови: тише! Сама ничего не знаю, да не вздумай приставать с расспросами! Так что Саре ничего не оставалось, как кивнуть, поджав губы, и повернуться к столу, предлагая господам блюдо с холодным окороком. В свое время все прояснится, а пока негоже допытываться. Помалкивай, пока к тебе не обратятся. А лучше всего прикинуться глухой, будто и вовсе не слышишь господских разговоров.
Мисс Мэри подцепила ломтик окорока сервировочной вилкой.
– Папенька говорит не о твоих кавалерах, Лидия. Верно, папа?
Мистер Б., откинувшись на спинку стула, чтобы миссис Хилл имела возможность подлить ему кофе, подтвердил, что его слова не относились к кавалерам Лидии, в каковых она, кажется, не имеет недостатка. Что же до рабочих рук, то их в самом деле не хватает, чем и объясняется скоропалительное решение касательно этого малого (тут он, словно оправдываясь, взглянул на миссис Хилл, которая, отойдя от хозяина, теперь наливала кофе его супруге), принятое даже до наступления Михайлова дня, когда по обыкновению нанимают или увольняют прислугу.
– Вы, надеюсь, не возражаете против подобной поспешности, миссис Хилл?
– Напротив, я очень рада слышать это, сэр, лишь бы человек был приличный.
– В высшей степени достойный, миссис Хилл, смею вас заверить.
– Да кто же он такой, папенька, и откуда взялся? Из окрестных деревень? А его семью мы знаем?
Прежде чем ответить, мистер Б. поднял чашку.
– Это достойный молодой человек, из хорошей семьи. Он представил мне превосходные рекомендации.
– Что до меня, так я счастлива, что у нас теперь будет приличный молодой лакей для выездов, – заявила Лидия. – А то когда на облучке сидит мистер Хилл, так и кажется, будто это ученая обезьянка, разве что обритая и в шляпе.
Миссис Хилл отступила от стола и поставила кофейник на буфет.
– Лидия! – разом воскликнули Джейн и Элизабет.
– А что? Ведь похож, да вы и сами знаете, что похож. Ни дать ни взять мартышка вроде той, которую привозила с собой из Лондона сестра миссис Лонг.
Читатель, вы держите в руках неожиданную, даже, можно сказать, уникальную книгу — "Спецпохороны в полночь". О чем она? Как все другие — о жизни? Не совсем и даже совсем не о том. "Печальных дел мастер" Лев Качер, хоронивший по долгу службы и московских писателей, и артистов, и простых смертных, рассказывает в ней о случаях из своей практики… О том, как же уходят в мир иной и великие мира сего, и все прочие "маленькие", как происходило их "венчание" с похоронным сервисом в годы застоя. А теперь? Многое и впрямь горестно, однако и трагикомично хватает… Так что не книга — а слезы, и смех.
История дружбы и взросления четырех мальчишек развивается на фоне необъятных просторов, окружающих Орхидеевый остров в Тихом океане. Тысячи лет люди тао сохраняли традиционный уклад жизни, относясь с почтением к морским обитателям. При этом они питали особое благоговение к своему тотему – летучей рыбе. Но в конце XX века новое поколение сталкивается с выбором: перенимать ли современный образ жизни этнически и культурно чуждого им населения Тайваня или оставаться на Орхидеевом острове и жить согласно обычаям предков. Дебютный роман Сьямана Рапонгана «Черные крылья» – один из самых ярких и самобытных романов взросления в прозе на китайском языке.
Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.
Вызвать восхищение того, кем восхищаешься сам – глубинное желание каждого из нас. Это может определить всю твою последующую жизнь. Так происходит с 18-летней первокурсницей Грир Кадецки. Ее замечает знаменитая феминистка Фэйт Фрэнк – ей 63, она мудра, уверена в себе и уже прожила большую жизнь. Она видит в Грир нечто многообещающее, приглашает ее на работу, становится ее наставницей. Но со временем роли лидера и ведомой меняются…«Женские убеждения» – межпоколенческий роман о главенстве и амбициях, об эго, жертвенности и любви, о том, каково это – искать свой путь, поддержку и внутреннюю уверенность, как наполнить свою жизнь смыслом.