Лох-Несс и озерные чудовища - [28]

Общий вывод, который можно сделать из всего сказанного, заключается в том, что сама природа науки делает всякие попытки изучения таких явлений, как Несси, очень рискованными. Здесь необходима осторожность, и ее проявление в таких вещах будет только мудро, ведь некоторые за подобную «ересь» теряли работу, как, например, редактор ученого Иммануила Великовского и Денис Такер, уволенный из Британского музея за то, что он открыто выступил за существование Несси. Какие-то сотрудники этой организации решили, что музею необходимо держаться в стороне от лохнесских исследований, и когда Бюро по поискам пригласило одного представителя этой организации, давшего им некоторые рекомендации, принять в них участие, он отказался, аргументируя это тем, что его имя наверняка будет в связи с этим упомянуто в прессе и это может повлечь за собой нежелательные для него последствия.

Когда ученые публично осторожно высказываются о каких-либо необычных явлениях, это не значит, что они маскируют собственные убеждения под иронией и т. д. Скорее, это свидетельствует об отсутствии у них большого желания в них разбираться. «Я не утверждаю, что это представляет большой научный интерес, но это и не ненаучно». И так далее.

У ученых, поверивших в существование аномальных явлений, возникает что-то вроде внутреннего противоречия. Кажется, что, чуть-чуть не дойдя до конца, они останавливаются, как если бы испугались чего-то. В книге Роя Мэкела, первого ученого, серьезно отнесшегося к Несси, «Чудовища Лох-Несс» (1976) практически начисто отсутствует убедительное заключение. Те же опасения — зайти слишком далеко заставили его ограничить длину Несси 6 метрами, ссылками на противоречивые описания и тени от волн. В диаметре, как он утверждал, животные достигают 1,2 м, в то время как анализ снимков Динсдейла дал результат от 1,5 до 1,8 м. На примере этого хорошо видно, с каким трудом ученые высказывают собственное мнение, чувствуя себя обязанными сделать это при отсутствии достаточного объема информации.

Первым ученым, открыто обратившим внимание на Лох-Несс, был выдающийся исследователь Морис Бертон, сотрудник Британского музея, автор большого количества известных книг о животных. Его судьба уже освещалась на страницах книги. Другой претендент — Тим Динсдейл, который заинтересовался проблемой в 1959-м и тщательно проанализировал рассказы очевидцев. Впоследствии он также обнаружил одну никем не замеченную деталь на фотографии хирурга, свидетельствовавшую об ее подлинности, и рассказал об этом Бертону, который в это же самое время придерживался уже новой официальной точки зрения, составленной на основе анализа рассказов очевидцев. Кстати, рассказ Динсдейла он почему-то не упомянул. Тогда, в 1960-м, Динсдейл добился лучшего и по сей день результата, сфотографировав то, что принято считать горбом Несси. Он немедленно проинформировал об этом Британский музей, откуда незадолго уволился Бертон, и сохранил свои снимки в тайне. Мне кажется, что этот человек по крайней мере искал возможность разделить с Динсдейлом славу открытия. Последний показывал фотографии людям, имеющим по крайней мере хоть какое-то отношение к биологии. Очень похоже на то, что Бертон был одним из них.

По мере накопления информации биологам может стать легче и безопаснее проявлять свой интерес к Несси. Существуют определенные признаки, позволяющие утверждать, что менее строгое американское общество и наука предоставляют ученым больше свободы, чем, например, британское. Ученые любой страны охотнее борются с псевдонаукой у себя дома и объективнее смотрят на достаточно удаленные явления. Так, и американцы, и англичане могут достаточно объективно подойти к исследованию каких-нибудь выживших динозавров в Африке, а американцы отдельно — к лохнесской проблеме. Для англичан же Лох-Несс слишком близко. Но им интереснее снежный человек сасквач. Эта точка зрения тем привлекательнее, что ее можно проверить опытным путем. Лаудан также подчеркивает, что британских ученых вовсе не следует считать более консервативными, они внимательнее всех остальных отнеслись, например, к проблеме психических феноменов, хотя эдинбургский конгресс и высказывания отдельных ученых и показали определенный консерватизм и нежелание сотрудничать с неучеными, чего нельзя сказать об американцах и их реакции на фотографии Райнса и его команды…

Скептический взгляд на легенды

Совершенно очевидно, что если в озере действительно обитали гигантские, никому не известные существа, то кто-то должен был их видеть до 1933 года и рассказать об этом остальным. Именно так, согласно книгам, посвященным Несси, и было. В течение многих веков озеро считалось странным местом, населенным некими непонятными и загадочными созданиями. Если так можно выразиться, вокруг лох-несского чудовища сложилась даже своеобразная мифология. В посвященных этому вопросу книгах она выглядит следующим образом.

Все имеющиеся в нашем распоряжении письменные источники свидетельствуют, что об озере всегда шла дурная слава и так или иначе, но оно всегда ассоциировалось с чудовищем. Резьба по дереву эпохи неолита в Балмакаане, что недалеко от Лох-Несса, похоже, впервые изображает чудовище и служит своего рода коллекцией рассказов тех, кто его видел, описывающих и вертикальные волнообразные движения, и широкую голову. Еще один примечательный факт: римский историк Дио Кассий упоминал о том, что у каледонцев — племени, обитавшем на берегах Лох-Несса во времена Римской империи, существовало табу на употребление в пищу рыбы из этого озера. Самое раннее из письменных свидетельств существования чудовища — 27-я глава второй книги «Жития св. Колумба», написанной около 565 года. Его составитель, Адамнан, в высшей степени заслуживающий доверия автор, рассказывает, как св. Колумб пришел на могилу человека, на которого напало чудовище. Колумб решил попытать счастья и приказал одному из своих людей плыть по озеру вслед за лодкой. После этого появилось чудовище, которое устремилось к плывущему. Тогда Колумб приказал зверюге плыть прочь и при звуках голоса святого оно удалилось на большой скорости.