Логово Белого червя - [7]

Говоря, она слегка обернулась к Сэлтону-старшему, который, поняв намек, тут же поспешил ее представить.

Когда все формальности остались позади, Адам достал из дядиного экипажа инструменты и приступил к починке. Так как опыт в подобных делах у него имелся немалый, то неисправность была устранена довольно скоро. Он уже начал собирать разбросанные по дороге в процессе работы инструменты, как вдруг заметил несколько черных змей, выползших из могильного кургана и почему-то собравшихся вокруг него. Его настолько заинтересовало это явление, что он едва не пропустил момент, когда леди Арабелла, открыла дверцу и ступила на дорогу совсем рядом с одной из гадких тварей. Он вскрикнул, пытаясь предупредить неосторожную леди, но, как оказалось, в этом не было нужды. Змеи вдруг развернулись и с небывалой поспешностью скрылись в щелях между камнями. Адам беззвучно рассмеялся и пробурчал себе по, нос: «Тоже мне переполох! Да они испугались ее больше, чем она их!» И все же на случай, если ядовитые гады снова приползут, он подобрал гибкую ветку. В этот момент он был единственным защитником леди Арабеллы, которая, судя по ее беспечному виду, так и не заметила никакой опасности. Теперь, когда она стояла почти рядом с ним, Адам смог ее полностью разглядеть. Уже одно ее платье стоило того, чтобы смотреть на нее не отрываясь, легкое одеяние из белого шелка подчеркивала каждое движение ее грациозного тела, а на голове красовалось воздушное сооружение, опушенное легким, искрящимся на солнце мехом. Белоснежную шею окольцовывало тяжелое переливающееся колье из изумрудов. Голос у нее был грудной, богатый глубокими обертонами; должно быть, именно такими голосами сивиллы изрекали свои пророчества. Руки у нее тоже казались необычными: гибкие, изящные, с длинными пальцами. В ее жестикуляции было что-то завораживающее.

С милой грацией она поблагодарила Адама за помощь и добавила, что, раз его дядя тоже едет в Ливерпуль, она с удовольствием присоединится к ним.

— Раз вы остаетесь здесь, мистер Сэлтон, то наверняка захотите осмотреть «Рощу Дианы». Прошу вас, не стесняйтесь, захаживайте к нам запросто, как в «Лессер-хилл». У нас там прекрасные пейзажи, и, кроме того, есть многое, что может заинтересовать вас как человека, изучающего историю. Особенно историю Англии раннего периода.

Это, сердечное приглашение было произнесено столь ледяным официальным тоном, что слегка озадачило Адама. Мистер Сэлтон и сэр Натаниэль в том же тоне поблагодарили даму и выразили сожаление, что не смогут воспользоваться приглашением и составить ей компанию, так как по дороге у них есть еще дела. Адам мог поклясться, что леди Арабелла, хоть и выглядела расстроенной их отказом, в душе облегченно вздохнула. И поэтому, когда он снова сел в коляску и экипаж тронулся, он не особенно удивился словам сэра Натаниэля:

— Мне кажется, она была только рада, что мы не согласились. У нее свои планы; присутствие посторонних свидетелей им только мешает.

— Планы? Какие же? — машинально спросил Адам.

— Да они известны всему графству, мальчик мой. Касуолл безмерно богат. Когда она выходила замуж, ее муж тоже был богат, или, по меньшей мере, казался таковым. Но после его самоубийства вдруг выяснилось, что он оставил только долги, а поместье заложено до последней нитки. Единственное, что может ее теперь спасти, — это новое выгодное замужество. Выводы можете сделать и сами.

Адам промолчал, и все время, пока они ехали сквозь Великий Чеширский дол, пребывал в крайней задумчивости. Вспомнив все, что он успел увидеть и услышать по приезде в Англию, он пришел к некоторым выводам. Одним из них стало решение, что общаться с леди Арабеллой следует с крайней осторожностью и оглядкой. Ведь он и сам был очень богат. Причем даже его дядя не знал насколько и, крайне удивился бы, узнав истинное положение вещей.

Дальнейшая поездка прошла без особых приключений, и они прибыли в Ливерпуль как раз почти в то время, когда в порту пришвартовался «Вест Африкан». Все трое поднялись на борт, где состоялась церемония знакомства: сперва мистер Сэлтон представился мистеру Касуоллу сам, а затем представил сэра Натаниэля и Адама. Наследник «Кастра Регис» принял их весьма сердечно и выразил радость по поводу своего возвращения в родные пенаты. Адама почему-то удивило такое внезапное радушие, хотя выражение лица Касуолла не давало ни малейшего повода усомниться в его искренности. Молодой человек попытался понять причину смутно возникших сомнений, но в эту минуту появилась леди Арабелла, и все встало на свои места: оба Сэлтона и сэр Натаниэль были потрясены мгновенным изменением выражения лица их радушного хозяина. Теперь перед ним предстал типичный Касуолл — гордый, властный, эгоистичный и жестокий.

«Да поможет Господь тем, — словно пронеслось в головах у всех троих, — кто окажется на пути у этого человека!»

Но тут вошел африканец-слуга, и шок от внезапно озарившего их открытия слегка сгладился. Касуолл все еще казался дикарем, но дикарем цивилизованным. В нем все же чувствовалось облагораживающее влияние многовековой культуры, формирующее высшие качества души хотя бы в зачатке, в то время как лицо слуги — хозяин назвал его Уулангой — было лицом настоящего, не тронутого цивилизацией дикаря, унаследовавшего худшие черты бесконечных поколений диких детей джунглей и болот, выросших в темном язычестве, и последних в ряду тех, кто достоин носить имя человека.