Логика человеческой жизни - [18]

Главной причиной является то, что удовольствия и наслаждения имеют чувственную природу, а нашим чувствам, как давно известно, быстро приедается всё знакомое, и каждый день для них – это поиск чего-то новенького. Если же этого новенького нет (а оно не может появляться ежедневно), – нас начинают одолевать скука и разочарование.

Сколько бы наша изобретательная цивилизация ни придумывала этого новенького, ей всё равно не поспеть за человеческой жаждой всё более новых и всё более острых ощущений. Уже Эрих Фромм констатировал, что жизнь в индустриальных странах дала отрицательный ответ на вопрос о том, может ли достижение наслаждения быть удовлетворительным ответом на проблему человеческого существования.

Впрочем, поэты знали об этом гораздо раньше. Евгений Баратынский в 1821 году в стихотворном послании к одному из своих друзей заключил:

Не упоения, а счастья

Искать для сердца должно нам.

Значит, счастье обладания богатством нужно искать не в удовольствиях. Но в чём?

Перечисляя то, что дают нам деньги, мы говорили не только об удовольствиях, но и о хорошем питании, неизнурительной работе, регулярном отдыхе, качественном лечении и некоторых других вещах, которые – все вместе – определяют качество нашей жизни. А от качества жизни, как известно, во многом зависит то, ощущаем ли мы себя счастливыми. Как же на самом деле связаны богатство и качество жизни, удовлетворённость жизнью, само наше счастье?

Сегодня эти вопросы уже основательно изучены социологами и психологами, и мне есть, на кого сослаться. Но не пугайтесь: помня о том, что я выступаю не на защите диссертации, я позволю себе опереться здесь, как на главный источник, лишь на одну работу – книгу профессора Оксфордского университета Майкла Аргайла «Психология счастья» (в оригинале 2-м изданием она напечатана в 2001 году). Книга эта хороша не только широтой своей проблематики и высоким авторитетом её создателя, но и тем, что в ней представлены также и мнения целого ряда других известных учёных.

Мы нередко видим на экране телевизора сцены массовых забастовок и организованных профсоюзами демонстраций и потому часто думаем, что деньги – важнейшая проблема нашего социального бытия. Но это убеждение, как оказалось, не подтверждается исследованиями учёных. Так, А. Кэмпбелл и его соавторы в работе «Качество американской жизни» показали, что среди 12 возможных источников удовлетворённости жизнью финансовое положение занимает 11-е, предпоследнее место. Л. Кинг и К. Напа пришли к выводу, что важность таких элементов благополучной жизни, как счастье и смысл, рассматриваются опрошенными ими людьми соответственно в 5 и 6 раз выше, чем деньги.

Опираясь на многочисленные исследования, Майкл Аргайл делает вывод: одни из этих работ показали, что наше счастье очень слабо зависит от уровня нашего дохода, тогда как другие вообще выявили отсутствие такой зависимости.

Неужели же нам безразлично, сколько мы зарабатываем, и мы не хотели бы завтра зарабатывать больше, чем сегодня? Конечно же, нет, но это вовсе не означает, что наша удовлетворённость жизнью прямо пропорциональна нашей заработной плате.

Исследования учёных показывают: когда в ряде государств отмечался заметный объективный рост благосостояния, там практически не наблюдалось никакого повышения субъективного благополучия. Так, во многих странах после Второй мировой войны благосостояние и средние доходы росли весьма динамично. В США они возросли по сравнению с довоенным периодом в 4 раза, а в Японии – ещё больше. При этом ни в одной из стран не выявлено практически никакого роста удовлетворённости. Д. Бленчфлауэр и Э. Освальд, опираясь на данные различных исследований, установили, что в США ощущение счастья несколько усилилось, особенно среди людей младше 30 лет. Если в 1972 году 16 % молодых американцев считали себя «не слишком счастливыми», то в 1990-м таких было лишь 9 %. «Очень счастливыми» в 1972 году называли себя 30 % молодых американцев, в 1990-м – уже 33 %. Сходные результаты были получены и в Европе: в 12 из 13 стран отмечено небольшое увеличение числа людей, ощущающих себя счастливыми, особенно среди молодёжи. Исключение составила Великобритания. Однако, резюмирует Майкл Аргайл, все авторы сходятся на том, что уровень счастья возрос крайне незначительно, причём практически не изменилась и его зависимость от изменений дохода.

В ходе исследований была выявлена закономерность: влияние дохода на счастье значительно сильнее в нижней части шкалы доходов. Проще говоря, чем беднее человек, тем важнее для него деньги, тем сильнее его доход определяет его счастье. Это характерно как для бедных людей, так и для бедных стран. Исследователи объясняют это тем, что деньги здесь тратятся главным образом на пищу, жилье и удовлетворение других потребностей в самом необходимом. Когда же фундаментальные потребности уже удовлетворены, роль денег становится менее незначительной. Так, Р. Венховен и ряд других учёных выдвинули идею о том, что деньги увеличивают степень счастья тогда, когда способствуют удовлетворению базовых потребностей – в еде, крове, одежде, безопасности.