Лодка за краем мира - [183]

Маршал встал из любимого кресла – старая рана, полученная почти тридцать лет назад в Урголуме под артобстрелом, давала частенько о себе знать в последнее время. Тогда он два дня пролежал раненный на болоте, и только после того, как позиции тробенцев закидали химическими бомбами, его смог вытащить санитарный наряд.

Дортон подошел к полочке со снадобьями, выбрал несколько сладковатых сушенных комочков травы, считающейся целебной и, как говорили, продлевающей жизнь. Поморщившись, прожевал, запив холодной водой.

Может быть, тогда послать письмо в местное отделение охранки? Задержать гостей на несколько дней и потом сдать их за попытку антигосударственного переворота?

Но, видит Небо, охранка может вывернуть все дело наизнанку! Я в немилости – им будет выгодно сочинить, что я сам возглавлял заговор и пытаюсь выйти сухим из воды, сдав сообщников. Они так заигрались в свои игры, что уже не отличают реальность от своих хитроумных комбинаций.

Маршал скрипнул зубами, вспомнив свою последнюю попытку раскрыть государственную измену. Ну, нет! После, того, что со мной сделали, сослав сюда – за мою службу – и этот выскочка, адмирал Сонтера – предатель, цареубийца… После моей жизни, которую я отдал армии Империи, так поступить со мной! Я не цепной пес лижущий ботинки хозяина, которыми еще вчера его били. Оскорбить меня так, втоптать в пыль мою честь!

Но дело тут не в мести, нет, солдат не может мстить. Дело в несчастной стране, которая из-за властолюбия и авантюризма столичных дармоедов катится в пропасть анархии и разгрома. А раз так, то мой долг – вырвать ее из цепких клешней царедворцев, меняющих власть на золото. И зажечь новую звезду Империи на небосклоне этого мира.

Старая боль в спине отпустила, он позвал слугу, велел стелить постель и, раздевшись, быстро уснул крепким сном без сновидений.

* * *

Особняк Регента его Императорского Величества, Ксиния Леона

Спрут, оторвав упрятанные щупальца, расправил массивное тело, поднимая клубы песчаной взвеси, в несколько мощных гребков подплыл к опускающейся на дно рыбешке, брошенной Ксинием Леоном.

– Кушай, мой маленький, кушай, – ласково зашептал тот, – Давно я не кормил тебя, красота моя.

Он вытащил еще одну рыбину из бочонка, принесенного денщиком, и забросил ее в аквариум.

– Вот еще тебе, вкусно? – сказал Ксиний, нагнувшись и наблюдая, как спрут втягивает ее щупальцами, погружает в пасть, разрывая клювом.

– Бледненький ты мой…

– Ваше Высочество! – позвал с лестницы секретарь, – Ваше Высочество, Вы здесь?

– Тьфу ты, – ругнулся Ксиний, – Что еще тебе? Я занят.

– Прошу прощения у Вашего Высочества. Срочное сообщение, лично. Приказано доставить, – шаги секретаря зазвучали эхом по бетонной лестнице.

– Откуда?

– Из Управления Сыска, совершенно секретно, – секретарь спустился в подвал и, задевая в полумраке углы, протянул тонкую красную папку.

– Вот, и тут ты меня достанешь! Ладно, пойдем наверх, здесь все равно темно, – разочарованно сказал Ксиний.

– Читай, – приказал он, когда они поднялись на свет.

– Это письмо от старшего следователя Второго Особого отдела сыска, некоего Антронэ. Он был отстранен от дел за связи с… эээ… с отставкой и ссылкой маршала Дортона. Вы помните эту историю?

– Помню, – ответил Ксиний со скучающим видом, – Я все помню.

– Антронэ подал в отставку по представлению начальника Второго Департамента сыска, согласно Вашему устному распоряжению о чистке нежелательных людей, связанных с маршалом Дортоном в полиции и армии.

– Ну да, – интерес в глазах Ксиния угас окончательно, он взял карандаш и стал рисовать какую-то рыбу с большими плавниками.

– Это записка на Ваше имя, – добавил секретарь.

– Слушайте! Какого дьявола Вы отвлекаете меня от важных дел? Я занят государственной работой, а Вы мне читаете всякую ерунду от мелких клерков. Мне нет до них ровно никакого дела, – он быстрыми движениями пририсовал два выпученных глаза у рыбы, – Не желаю слушать плаксивые кляузы на начальство и признания в верности! Они меня утомляют!

– Как же болит голова, – он потер виски, – Эта ответственность за все в этой стране, сведет меня в могилу…Ох! – он вздохнул, – Ладно, я просто устал. Бес с Вами читайте. Но это в последний раз, когда я занимаюсь такой мелочью.

– Слушаюсь, – покорно ответил секретарь, – Итак… – он скороговоркой прочел короткую машинописную записку.

– Что за бред! Околесица! Я ничего не понимаю! – вскипел регент. – При чем тут Сонтера и эти утликанские дипломаты?! И как это все так ловко у него получается… И этот секретный доклад о том, что посол Республики тайно посетил Дортона. Кто он вообще такой, этот ваш Антронэ? Найдите мне на него характеристику, вызовите начальника сыска. Я хочу знать и немедля! – казалось Ксиний вот-вот сорвется в крик, – У меня за спиной плетется черт знает что, а я узнаю об этом чуть раньше моей горничной! Где мой сыск?! Где жандармерия, где, наконец, полиция?

– Но, Ваше Высочество, уже поздний вечер и обер-полицмейстер не на службе.

– Плевать, тридцать три раза плевать! Речь идет об имперской безопасности, о судьбе короны, Родины и меня. Найдите, разбудите, приведите! И этого вместе с ним, умника его, как его там – Антронэ.