Литвиненко. Расследование - [44]

5.35 Мне необходимо установить, имел ли место этот разговор между Литвиненко и Ковтуном в указанную дату, 17 октября 2006 года, во время ужина в Чайна-тауне или во время прогулки после встречи в RISC. Более того, нужно определить, имел ли Борис Березовский какое-либо отношение к смерти Литвиненко. Эти вопросы я поставлю в установленном порядке.

5.36 Версии убийства, представленные Луговым, поднимают несложный фактический вопрос, в который упираются его обвинения в шантаже и соучастии в убийстве. Этот фактический вопрос касается реакции Литвиненко на уменьшение оплаты его труда Березовским, которое произошло, как мы уже знаем, в начале или середине 2006 года. Какова была реакция Литвиненко на снижение выплат? Поссорился ли он с Березовским? Был ли он расстроен, а если был, то был ли он достаточно расстроен для того, чтобы шантажировать своего старого друга?

5.37 Я заслушал показания людей, окружавших Литвиненко и Березовского и занимавших удачное положение для того, чтобы иметь возможность сделать вывод об их отношениях. Их свидетельства можно обобщить следующим образом.

5.38 Марина Литвиненко утверждала, что она рассматривала снижение выплат Березовским в 2006 году как возможность для ее семьи меньше зависеть от него. Она говорила, что Литвиненко был «немного расстроен, на нервах», но она считает, что Литвиненко был расстроен мыслью, что он больше не нужен Березовскому, а не состоянием своих финансов. Она очень ясно подчеркнула, что серьезной дружбе между ее мужем и Березовским ничего не угрожало. Она согласилась с утверждением, что до смерти Литвиненко он и Березовский были близкими друзьями, и добавила: «Я знала, что эти два человека очень важны друг для друга». На вопрос, знает ли она что-нибудь о том, шантажировал ли Литвиненко Березовского в октябре 2006 года, она ответила:

«Я не верю в это, потому что нет никаких свидетельств, что в это время Саша мог захотеть шантажировать Березовского, потому что в октябре 2006 года я не чувствовала, что Саша переживает из-за денег и вообще испытывает негативные эмоции».

5.39 Показания Гольдфарба по этому вопросу во многом схожи с показаниями Марины Литвиненко. В первый раз, когда он давал показания, он сказал, что не знал ничего о возможной ссоре между Березовским и Литвиненко. Хотя Литвиненко был «немного желчным» по поводу снижения зарплаты, он бы не сказал, что тот был расстроен. Он добавил, что «если бы он действительно был расстроен или подумал, что это нечестно», Литвиненко бы рассказал ему.

5.40 Когда Гольдфарб давал показания в следующий раз, он сказал, что даже не подозревал, что Березовский мог иметь отношение к смерти Литвиненко. Об отношениях двух мужчин он сказал:

«Между ними — и этого нельзя отрицать — был некий период охлаждения перед убийством Саши, и это было связано со снижением выплат, но <…> снижение было только периферийным, потому что Борис продолжал платить за обучение детей и за <…> дом. И Саша, естественно, был раздражен, когда его сумма — сумма зарплаты — снизилась, но, конечно, он предполагал, что сможет <…> заработать денег где-то еще, а он не смог, и поэтому он был немного строг к финансам, но ему бы ни за что не пришло в голову конфликтовать с Борисом из-за этого или обвинять его в чем-то, я уж не говорю шантажировать, нет. Это совершенно немыслимо».

5.41 Показания мистера Райли по этому вопросу коренным образом отличают от первых трех. Он вспомнил, что в конце лета 2006 года у Литвиненко и Березовского была «большая ссора», после которой они некоторое время не разговаривали друг с другом. Впрочем, он сказал, что эта ссора была связана не с деньгами, а с тем, что Березовский не послушал совета Литвиненко (в деле, в котором Литвиненко впоследствии оказался прав). Он также сказал, что к октябрю 2006 года они уже помирились (тогда как Луговой утверждал, что Литвиненко именно в это время собирался шантажировать Березовского).

5.42 Учитывая обвинение в шантаже, существенно, что Райли сразу же начал описывать Литвиненко следующим образом:

«Я не думаю, что он был скрягой. Я думаю, для него достаточно было <…> того, что есть. Он <…> никогда не хотел купить ''Феррари', или часы ''Ролекс', или что-то в этом роде, но я могу вообразить, что он <…> просто мог оказаться под влиянием Запада. <…> Он начал понимать, к несчастью, значение денег в западной экономике, но он не был жадным или транжирой».

5.43 Так же, как и Райли, мистер Эттью счел, что Литвиненко рассорился с Березовским, а затем помирился с ним в период с сентября по октябрь 2006 года.

5.44 Табунов, приятель Литвиненко, с которым он случайно познакомился в центральном Лондоне, говорит совсем с другой позиции. Он вспомнил, как Литвиненко говорил ему, что с него достаточно Березовского, что он больше не хочет иметь с ним дело. Он вспомнил также, что Литвиненко говорил, что не хочет больше получать никаких денег от Березовского, не хочет зависеть от него, и был раздражен тем, что вокруг него всегда слишком много людей, и они не могут поговорить один на один. В отличие от Эттью и Райли, Табунов не вспомнил, чтобы Литвиненко упоминал о примирении. Но они виделись сравнительно редко, и Табунов отметил, что они не часто говорили о Березовском.