Литературная Газета, 6602 (№ 24/2017) - [32]

„О, если бы поднять фонарь на длинной палке“

„О, если бы поднять фонарь на длинной палке“Выпуск 10 (19)

Спецпроекты ЛГ / Муза Тавриды / Точка зрения

Проект крымского памятника

Теги: Осип Мандельштам

О новом памятнике Осипу Мандельштаму

Идея нового памятника родилась из обсуждения уже существующих, в частности, московского Мандельштама, – бронзовой головы на четырёх каменных кубах с выбитыми на них строчками стихов. Мы заметили, что во всех памятниках поэту основной акцент сделан на «гибельности». Во Владивостоке и в Воронеже это Мандельштам лагерный, умирающий, истощённый и больной. Дмитрий Быков так отозвался о воронежском памятнике: «Мандельштам – поэт утончённый. Памятник – топорный. Может, он символизирует грубость судьбы поэта, что с ним так обошлись? Но, глядя на этот монумент, понимаешь, почему его личная жизнь была так непроста, почему Саломея Андронникова не ответила ему взаимностью». К царству Аида отсылает нас другой Мандельштам, в Петербурге, – памятник просто тени поэта, стелящейся на камне.

Тынянов писал, что «биография – и в первую очередь смерть – смывает дело человека. Помнят имя, почему-то почитают, но что человек сделал – забывают с удивительной быстротой». В случае Мандельштама, на наш взгляд, эта «гибельность» закрепляет в общей памяти второстепенные представления, когда имя поэта ассоциируется с эпиграммой Сталину и 1937 годом, и в итоге Мандельштам становится неким абстрактным символом общего горя, символом жертвы, общим человеком, а памятник ему, соответственно, общим местом. «Нет, никогда, ничей я не был современник. Мне не с руки почёт такой».

Новый памятник – это памятник прежде всего живому поэту, такому же гордому писателю, как Пушкин на Пушкинской и другие. На сегодня модель скульптуры уже выполнена в гипсе. Её автор, художник Михаил Картузов, будучи поклонником творчества поэта, почерпнул идею в его стихах:

Кому зима – полынь и горький дым к ночлегу,

Кому – крутая соль торжественных обид.

О, если бы поднять фонарь на длинной палке,

С собакой впереди идти под солью звёзд…

«В конце концов, этот поэтический образ создан самим поэтом, это не наша выдумка. Торжественность одинокого шествия по снегу – горькое торжество. Жест, вздымающий, как знамя, шест с фонарём, это жест и Диогена, и городского сумасшедшего. Одиночки, дерзнувшего написать известные стихи о Сталине. Только у безу­мцев не действует инстинкт самосохранения. В этом жесте весь поэт.

Эта скульптура воплощает отвлечённый от документальной портретности образ, наиболее близкий самой поэзии Мандельштама, как я это понимаю.

Как художник, я не счёл возможным обособиться от множества автопортретных строк и даже от автошаржей и юмора поэта: «Пора вам знать, я тоже современник, Я человек эпохи Москвошвея, – Смотрите, как на мне топорщится пиджак, Как я ступать и говорить умею!»

Мне дорог Мандельштам как явление русской поэзии и культуры в целом. Дорог лично как человеку, для которого эти стихи были хлебом насущным и помогали выжить в тяжёлые времена. Я связан с ним Второй Речкой, – расположенной на владивостокском отрезке Транссиба станцией, которую проезжал дважды в день, в утренних и ночных сумерках, в течение шести лет, пока был студентом училища, затем художественного факультета академии во Владивостоке. Территорию пересыльного лагеря, где погиб поэт, я посетил тогда же».

17 февраля модель была представлена Мандельштамовскому обществу, получив, правда, неоднозначные оценки. В итоге мы решили собрать мнения известных писателей, редакторов и общественных деятелей. Мы призываем к разговору о необходимости нового Мандельштама. Открытым остаётся вопрос места – первоначально это была Москва, несмотря на уже существующую голову, затем возникла идея Крыма – Феодосии.

Алексей Варламов , писатель, ректор Литературного института им. А. М. Горького :

– Мне очень нравится эта идея, потому что у нас очень мало памятников поэтам и писателям, особенно ХХ века. Нет, сколько мне известно, Булгакова, нет Пастернака, Ахматовой, Заболоцкого. И конечно, Мандельштам заслуживает и памятника, и улицы в Москве. Я это начинание всецело поддерживаю, тот эскиз или проект, который Вы мне прислали, представляется мне весьма оригинальным, интересным. Вспоминается современник Мандельштама Экзюпери, у которого, помните, был в «Маленьком принце» фонарщик, о котором главный герой размышлял: «Когда он зажигает свой фонарь – как будто рождается ещё одна звезда или цветок. А когда он гасит фонарь – как будто звезда или цветок засыпают. Прекрасное занятие. Это по-настоящему полезно, потому что красиво».

И чуть дальше уже от автора: «Маленький принц смотрел на фонарщика, и ему всё больше нравился этот человек, который был так верен своему слову».

Это ведь правда очень про Мандельштама.

Сергей Шаргунов,писатель, журналист, общественный и политический деятель:

– Мне кажется, памятник Мандельштаму в Крыму, с которым у поэта столько связано, – хорошая идея. Важно, что памятник воспроизводит стихотворную строчку Осипа Эмильевича: «О, если бы поднять фонарь на длинной палке». Вспоминается и Диоген, днём с огнём искавший человека...