Литературная Газета, 6547 (№ 13/2016) - [53]

– Конечно, на достигнутом мы не остановимся, – уверенно заявила председатель Ремесленной палаты Крыма Наталья Городецкая. – Мы уже сейчас проводим огромную работу, для того чтобы выработать наш собственный стиль, своеобразный почерк крымского ремесленника. Занимаясь долгое время разработкой зелёных туристических маршрутов, я хорошо понимаю, как привязаны наши национальные промыслы к крымскому ландшафту. Увидеть и оценить все нюансы, из которых строится крымское ремесленное творчество, – вот какие задачи стоят сейчас перед нами. А это и статистика, и изучение исторической составляющей, и литературоведение, и только потом, как итог всего этого – ремесло.

О разнообразной и неповторимой крымской природе каждый малый крымский народ слагает свои легенды, затем легендарные символы находят своё отражение в работах мастеров, и постепенно, разносясь по миру, они становятся всё более и более узнаваемыми. И на чём будет изображён кусочек Крыма – на камне ли, на дереве, на коже, – это уже не так важно. Это могут быть глиняные декоративные тарелки или стилизованные под греческую старину кувшины. Их можно было увидеть на выставке. Или изысканные, утончённые изделия из кожи, какие могут сделать только крымские мастера, так как владеют только им ведомым способом обработки кожи. И такие уникальные дамские кожаные сумочки были на ярмарке! Кованые изделия также пользуются большой популярностью сегодня. И они были представлены крымскими мастерами. «Мал золотник, да дорог» – такой русской пословицей можно было бы охарактеризовать крымский павильон, представленный на выставке-ярмарке «Ладья. Весенняя фантазия – 2016». Тот, кто попадал в этот «золотник», с пустыми руками не уходил. На память – стильный крымский сувенир.

Ну что же, возможно, через какое-то время, через год или два, на очередной выставке-ярмарке мы сможем увидеть авторскую коллекцию современной одежды, выделяющуюся неподражаемым крымским колоритом и шармом. И без сомнения, московские модницы смогут по достоинству оценить современный крымский стиль.

Марина ДМИТРИЕВА

«Полуночный рассвет» Анатолия Каменобродского

«Полуночный рассвет» Анатолия КаменобродскогоВыпуск 7

Спецпроекты ЛГ / Муза Тавриды / Поэт о поэте

Трифонова Маргарита

Теги: литература , поэзия , рецензия

Стихи пишут почти все. И это прекрасно. Я даже советую тем, кто пока «не присоединился к большинству», попробовать себя в этом жанре. Ведь неслучайно в недавней «Комсомольской правде» среди интервью с долгожителями, рассказывающими о способах про­дления жизни, есть и такой: 92-летний человек признаётся, что недавно начал сочинять стихи и теперь думает прожить до 120 лет… Окунуться в стихию стихосложения – наслаждение, сходное с погружением в тёплые волны моря, где ты и пленник, и властелин. Видимо, оно естественно для человека, так же как рисовать или сочинять мелодии.

Да, стихи пишут почти все. Но как мало истинных поэтов! Поскольку стихи – уже не просто самовыражение, а тяжкая напряжённая работа, где человек должен быть музыкантом, рудокопом и философом. Музыкантом – потому что ритмический строй стиха, его внутренняя мелодия не менее (а может быть, и более) важна, чем рифма. Создавая образ, поэт лепит его гармонией слов, музыкой созвучий, при помощи классических правил ямба, хорея или амфибрахия творя собственную неповторимую и точную мелодику. Рудокопом ощущал себя, например, В. Маковский, который писал:  «Поэзия – та же добыча радия… / В грамм добыча, в годы труды. / Изводишь единого слова ради / Тысячи тонн словесной руды» . И наконец, философом поэту пристало быть в случае, когда ему не удаётся увидеть новые грани и смыслы бытия, неожиданные проекции и глубины его, то есть незачем и не о чем писать… Потому-то статистика такова: на миллион пишущих стихи поэт лишь один. И как же радостно, когда он обнаруживается рядом!

Передо мной небольшая книжица Анатолия Каменобродского «Полуночный рассвет». Не огорчайтесь и не смущайтесь, что она такая тоненькая: просто издана очень экономно, шрифт мелкий, компоновка предельно компактна (издана за счёт автора). И всё же вас ждёт в ней множество и открытий, и улыбок, и неожиданных ассоциаций:

Висели

сливы-соловьи,

осоловели,

извели.

Вовсю свистели –

излови.

Все улетели –

се-ля-ви.

За изящной игрой аллитераций просвечивает грусть о несбывшемся – частый мотив у Каменобродского, но нередко они таят и шутку, и откровенное озорство:

Аввакумы – в вакууме

на веку:

увлекут, навякают –

аве, кум

* * *

несносные

нонсенсы

анонсов!

* * *

красотки,

раскройте

секреты

корсетов!

Но, как пишет сам поэт, звукопись и прочие звуковые вычуры – не только игра. «Надо бы попроще», – скажет, может быть, кто-то из прочитавших эту книгу. Надо бы, но нельзя: тогда не возникнет тонкий оттенок мысли, исчезнет очарование, а изящная метафора превратится в банальность (сколько таких рифмованных банальностей можно встретить даже в солидных изданиях!). Но нетрадиционность формы у Каменобродского – чаще всего лишь средство донести неожиданную и даже парадоксальную истину.

«В ночь ухода укутан / Стал рассветом закат / Слаще мёда цикута / Если выпьет Сократ // Скалы – ласковей пуха // Если рухнет Икар / В эманацию духа – / Радость солнечных кар // Покупаются узы / За глоток красоты / Улыбаясь, Иисусы / Обретают кресты.»