Литературная Газета, 6468 (№ 25/2014) - [41]

Ты начал исповедовать эту приятную философию невмешательства. Ты стал полистывать глянцевые журналы, ревниво вглядываясь в этот самовлюблённый и пресыщенный мир. Ты стал с любопытством рассматривать глянцевых человечков, признавая за ними право на вечный кайф, равнодушие и покой, право отречься от бремени человечности.

Вскоре ты ушёл от громких понятий. Перестал употреблять такие слова, как «подлость», «бездушие». Стал говорить: «борьба за место под солнцем», «лёгкость бытия». Стал писать тише, спокойнее, ласковее, стараясь никого не обидеть. Вывел за рамки творчества всё, что пробуждало мысль, ранило душу, и возлюбил в искусстве только эстетику. И однажды зашёл на кухню, а там – она.

Когда приговор будет произнесён, ты внезапно прозреешь. Ты поймёшь что-то до жути важное. Столь важное, что, схватив ручку, начнёшь решительно и быстро писать. На бумагу хлынет пламенный текст. Ты вдруг ощутишь себя тем, кем когда-то был, и погонишься за призраком прошлого. Ты догонишь его – схватишь за руку, заглянешь в лицо и на миг обретёшь былую чистоту души, силу духа, а с ними ясность и смысл.

И, смахнув слезу умиления, Плесень поднимется во весь свой чудесный рост, распахнёт упругие крылья, выпустит когти, задрожит от счастливого нетерпения, раскроет бездонную пасть, и рукопись твоя на этом прервётся...

Теги: общество , мнение , самосознание

Резонанс

Как остановить пыточный конвейер

Думаю, что не скажу нового, напомнив, что любые формы физического и морального давления на подследственных в России запрещены по закону.

Тот факт, что они широко практикуются в системе следствия, говорит о том, что степень ответственности за эти преступления недостаточно высокая.

Мне представляется необходимым ужесточение уголовной ответственности правоохранителей, которые на допросах распускают руки и считают, что доказательства вины подследственного можно добиваться любой ценой.

Андрей Руденко,депутат Государственной Думы

Быть услышанным

Правоохранительная система, включая следственные органы, не является государством в государстве, это часть общества, несущая в себе его основные достоинства и пороки.

У нас, в силу исторических особенностей, отношения рядовых граждан с государственными органами складывались не так, как в других странах. Причём немного в мире найдётся народов, способных так героически, самоотверженно и жертвенно сражаться за Родину, как это делают русские. А вот гражданское общество пока только лишь формируется. А раз нет полноценного гражданского общества, то любой начальник считает тех, кто находится в его власти, почти что собственностью. Совсем как следователь Сороко, описанный в судебном очерке Игоря Гамаюнова.

И что же, нам нужно покорно терпеть полицейский произвол в ожидании того светлого дня, когда в России воцарится гражданское общество? Нет, конечно. Долг каждого неравнодушного к своей стране и к людям гражданина - бороться с начальственным произволом всеми легальными методами. Обращаться в вышестоящие инстанции, аппелировать к депутатам всех уровней, писать в прессу, в социальные сети, идти в приёмную губернатора, в администрацию президента, стучаться во все двери, чтобы быть услышанным.

С этого начинается гражданское общество, без которого любой наглец в форме чувствует себя не работником, нанятым налогоплательщиками, а вершителем людских судеб.

Станислав ВАРЫХАНОВ,журналист, МОСКВА

Кого волнует чужое горе

Прочитал судебный очерк Игоря Гамаюнова и поверил каждому слову – побольше бы таких правдивых материалов! В мае прошлого года в "Литгазете" была опубликована моя история (« Миллионер поневоле» («ЛГ» № 18–19, 2013 г.). О том, как работодатели, оказавшиеся аферистами, провели от моего имени, но без моего ведома финансовые операции на 30 миллионов рублей и затем скрылись в неизвестном направлении. А меня доблестные сотрудники налоговой службы поставили перед фактом необходимости оплаты гигантских налогов за якобы совершавшуюся мной деятельность, о которой я на самом деле ничего не знал.

Но это было лишь началом моих бедствий. Первой организацией, с которой пришлось мне столкнуться, стала Меж­районная инспекция Федеральной налоговой службы по Московской области, от которой я, собственно, и узнал о свалившихся проблемах. Существует расхожий юридический термин « презумпция невиновности» , в соответствии с которым всякий человек не виноват, покуда не доказано обратное. В налоговой же инспекции, видимо, практикуют « презумпцию виновности» , согласно которой каждый встречный-поперечный в чём-то виноват. Перво-наперво меня безапелляционно уведомили о том, что никакой суд мне не поможет и деньги платить придётся при любых обстоятельствах, несмотря ни на что. В сложившейся ситуации мне ничего не оставалось делать, кроме написания заявлений в органы, призванные заниматься защитой правопорядка.

Как вскоре выяснилось, самым первым стилем деятельности этих организаций является спихотехника. Куда бы заявления ни подавались, все они оказываются в полиции, а уж последняя начинает пересылать письма с заявлениями из одного отделения в другое, из одного административного округа в другой, из Москвы в Московскую область и обратно[?]