Литературная Газета, 6460 (№ 17/2014) - [26]

Чем художникам запомнится поездка за четыре тысячи километров? Останутся этюды, сделанные прямо на яхте в Персидском заливе, в пустыне, где увидели не только ожидаемых верблюдов, но и роскошных арабских скакунов, стоящих миллионы долларов, на набережной у старых кораблей. Запечатлены буйство зелени, знаменитые на весь мир небоскрёбы Кувейта. Появилась интересная идея – сделать в будущем выставку «Кувейт глазами русских художников», показать её сначала в Москве, а потом здесь, где в тени под пальмами так хорошо пишется.

А директор Липецкого областного художественного музея, лауреат премии президента России за 2013 год Павел Матвиец в Кувейте предложил всерьёз продумать о создании в России – и не в Москве! – галереи Союза русских художников. В которую – уверен – отдадут свои работы народные художники СССР академики Сидоров и братья Ткачёвы, а также Николай Колупаев, Николай Зайцев, Юрий Орлов и другие. СРХ есть что показать не только на Аравийском полуострове.

ЭЛЬ-КУВЕЙТ–МОСКВА

Живопись из России заинтересовала жителей Кувейта

Теги: искусство , скульптура , живопись

Фишки и Космос

Апрельское зеркало московских фестивалей

Народ не обманешь, народ всегда прав. Именно в недрах народного коллективного бессознательного формируются наиболее адекватные представления об окружающем мире и его закономерностях, которые затем транслируются вовне в виде безупречных интеллектуальных месседжей. Так возникают пословицы, поговорки, афоризмы. Ярчайшим примером служат афоризмы Козьмы Пруткова - как наноформа коллективного бессознательного – "Бди. Зри в корень". И, конечно же, его бессмертное – «Нельзя объять необъятное».

Всё вышесказанное, естественно, шутка. Пародия, так сказать, на любящих поумничать музыкальных журналистов и критиков. А заодно – дань месяцу, первое число которого имеет особый смысл. Но, кроме того, что начинался он со Дня смеха (на Западе – День дурака – почти по Задорнову), это оказался месяц, где столкнулись три крупных фестивальных события. И если о Пасхальном фестивале речь ещё впереди, то фестиваль «Опера априори» и фестиваль Мстислава Ростроповича заслуживают отдельного разговора. Здесь нужно отослать читателя к первому абзацу, дабы стал понятен его смысл в контексте нижеизложенного. А именно – народная мудрость гласит: «Свято место пусто не бывает». Это относится в первую очередь к фестивалю Ростроповича, который занял нишу, освоенную в своё время фестивалем «Симфонические оркестры мира». Поскольку судьба последнего весьма туманна, то именно фестиваль Ростроповича сегодня даёт москвичам возможность познакомиться с искусством лучших оркестров. Даже алгоритм получился похожим: один отечественный коллектив – в этом году это был РНО Плетнёва – и четыре европейских. Директор фестиваля Ольга Ростропович, дочь знаменитых музыкантов, год от года старается не опустить уровень планки. И гости, со своей стороны, тоже стараются не подвести, относятся к приглашению творчески, предлагая всяческие изюминки, или, как сейчас говорят, фишки. Одной из таких фишек была российская премьера неоконченной оперы-буфф Шостаковича «Оранго». Композитор готовил её по заказу Большого театра в 1932 году. Либретто писали писатель и журналист Александр Старчаков (расстрелянный в 1937-м) и Алексей Толстой. Это модная в те годы история о выведении нового существа, от скрещивания обезьяны и человека (вспомним сюжеты Беляева, Булгакова и Уэллса), результатом которого стал обезьяночеловек Оранго. Планировалась жёсткая сатира на буржуазную прессу, приуроченная к 15-летию революции. Но Шостакович, занятый ещё и написанием «Леди Макбет Мценского уезда», успел сочинить только Пролог на 40 минут, да и то в клавире. В 2004 году его обнаружили в архивах, в 2011-м дирижёр и композитор Эсо-Пекка Салонен презентовал мировую премьеру (в оркестровке МакБерни), и вот теперь состоялась премьера в России с его же лондонским оркестром «Филармония». Кроме пяти русских солистов, было пять английских, правда, тоже певших по-русски.

Филармонический оркестр Радио Франции приехал под руководством Мюнг-Вун Чунга. Этот дирижёр продолжает удивлять, с каким бы оркестром он ни работал. На этот раз его фишкой были «Картинки с выставки» Мусоргского–Равеля. Лучшей оценкой их исполнения может служить оценка болгарской пианистки Пламены Манговой (кстати, ученицы нашего Башкирова, правда, преподающего сейчас в Мадриде). Она играла с этим же оркестром 1-й концерт Равеля, а «Картинки» слушала в зале. Когда же после концерта её спросили, играет ли она этот цикл, Пламена ответила, что нет, но после того, что она сейчас услышала, обязательно сыграет, причём с теми красотами, которые сумел открыть слушателям Мюнг-Вун Чунг. Фишкой Российского национального оркестра стал выход Плетнёва в качестве пианиста (играл он 24-й концерт Моцарта). Симфонический оркестр Штутгартского радио предложил Брукнера и Сибелиуса – фишкой этого крепкого европейского середнячка можно считать то, что в этом составе они – последний сезон. Но самая странная фишка получилась у Лондонского филармонического оркестра. Его нынешний лидер, Владимир Юровский, во вступительном слове к «Военному реквиему» Бриттена почему-то акцентировал внимание на нетрадиционной ориентации композитора и поэта Уилфрида Оуэна, а также друзей Бриттена, которым этот опус посвящён. Видимо, жизнь в Европе сегодня накладывает свой отпечаток на мировосприятие, если дирижёр считает всё вышесказанное более важным, чем, скажем, упоминание о том, что партия сопрано была посвящена Галине Вишневской.