Листья опавшие (1970—2000 годы) - [4]
Что от нее останется в будущем? Дед Авсей и Палашка, или еще что- нибудь?
***
Взялся читать сегодня «Маладосць», с удовольствием читал Брыля, который умеет писать с истинной открытостью души. И в той же «Маладосці» читал и другого, который уже столько лет живет в городе и не мыслит своей жизни без городских удобств, а все описывает чугуны у печи, мокрые тряпки, на которых отцеживают пареный картофель, и так далее, и так далее. И герои его не просто разговаривают между собой, а гутарят «под народ». Как тут не подумать, что этот не старый еще писатель не «юродствует в своем крестьянстве».
О таком писательстве однажды Адамчик резко бросил:
— Не о чем писать, так жизнь начинают с натуры списывать.
Однако такое писательство не хлопотное — и проходное, и прибыльное.
***
Возвратился с совещания молодых писателей из Москвы. Само это совещание меня мало интересовало: моя первая книга в переводе на русский идет в следующем году, но побыть там было интересно, познакомился с ребятами из России, из других республик. К чести комсомольцев, они не устроили молодым писателям казарменный режим, кто считал нужным, ходил на семинары, кого на любовные приключения тянуло по случаю весны, тот больше внимания уделял этому. Жили в чистой аккуратной гостинице рядом с Новодевичьим монастырем, по два человека в номере, так что можно было в дружеских разговорах провести и всю ночь, что и главное на всех таких совещаниях.
А я тем более имел свободу, ибо являлся руководитем белорусской группы. В эти дни в Литве как раз проходили Дни белорусской литературы, и наши аксакалы, и секретари Союза писателей рванули туда, где чарка и шкварка. Потому в ЦК ЛКСМБ и сделали меня руководителем группы.
Руководить я ничем не руководил, но свободного времени хватало, чтобы несколько раз обойти все Новодевичье кладбище, увидеть могилы тех великих, которые хотел видеть, побывать в редакциях, в ЦДЛ посидеть.
А для многих молодых писателей из всего Советского Союза это совещание давало не просто возможность увидеть Москву, но и заручиться поддержкой в напечатании своих произведений в московских журналах, в издании книг. Совещание имело полномочия наиболее способных рекомендовать для издания. Потому со своими молодыми писателями приехали и Давид Кугультинов, и Кайсын Кулиев, и другие известные националы, водили ребят по редакциям, знакомили с редакторами и издателями и за ресторанными столами ЦДЛ, что давало большие шансы, чем рекомендации совещания.
Было и анекдотическое при всей разрекламированной серьезности мероприятия.
***
По нашему с Далидовичем творчеству должен был выступать преподаватель Литературного института, критик, земляк, Александр Никитович Власенко. Он принимал активное участие в работе семинаров. Книги наши он прочитал, но доклад делал мудро, опираясь на один рассказ. То ли он записки перепутал, то ли нас самих, но на семинаре у Далидовича он разбирал мой рассказ, на семинаре у меня — его. Никто, кроме нас с Генрихом, этого не заметил, но, как было заведено не нами, докладчика по окончании надо было угощать. Заказали и мы с Генрихом столик в ресторане «София» на четырех, потому что учитель захотел познакомить нас со своим учеником Борисом Леоновым, который был у него аспирантом и готовился защищать кандидатскую.
Все было в привычном московском стиле и так и прошло бы, если бы подпившие ученик и наставник не обрушились на Быкова в стиле образчиков «ветеранско-генеральской» оглобельной критики. Я пытался оспаривать оппонентов, что не имело успеха, тогда Генрих Вацлавович неожиданно и для меня предложил кардинальный вариант — указал нашим гостям на дорогу от стола к двери. Тут наступила мертвая тишина: Власенко искал возле стула свой черный объемный обшарпанный портфель, с которым не расставался, Леонов багровел лицом, и потом они под удивленные взгляды официанток рванули на выход.
***
Последний день месяца. Дождит, ветрено и тепло, даже «шмели» на ивах запушились, хотя под деревьями еще оставался после ночи синевато-водянистый снег. В детском садике, на скворешнике на дереве как ни в чем не бывало праздновал скворец, песню которого в городе можно услышать только прислушавшись. Выжил все-таки, преодолел несколько дней с метелью и — самое плохое — с морозом.
***
Пошел на убыль день, еще незаметно. Начинают зацветать липа и цикорий.
Листва под ветром шумит туго, ночами бывает прохладно, думаешь, что неуютно было бы, если б заночевал где-нибудь в лесу.
В городе вдруг появилось много красивых женщин, может, потому, что уже ярко начало светить солнце.
***
— Если не работаю и проходит день, чувствую себя таким подлецом. Вы- то, хлопцы, этого, может, еще и не чувствуете?
Это сказал Иван Антонович Брыль. Чувствовать это, как он, может, и не чувствуем, но какое-то предчувствие есть.
За всем его разговором и про ненужные писательские группировки, и о войне за писательские должности, и о графоманстве — его приподнятость надо всем этим, смотрит он объемно и широко. Есть неприятное ощущение от того, что люди напрасно тратят время — самое дорогое, что еще имеют, забывая о краткости человеческой жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ни один писатель не может быть равнодушен к славе. «Помню, зашел у нас со Шварцем как-то разговор о славе, — вспоминал Л. Пантелеев, — и я сказал, что никогда не искал ее, что она, вероятно, только мешала бы мне. „Ах, что ты! Что ты! — воскликнул Евгений Львович с какой-то застенчивой и вместе с тем восторженной улыбкой. — Как ты можешь так говорить! Что может быть прекраснее… Слава!!!“».
Антон Иванович Деникин — одна из важнейших и колоритных фигур отечественной истории. Отмеченный ярким полководческим талантом, он прожил нелегкую, полную драматизма жизнь, в которой отразилась сложная и противоречивая действительность России конца XIX и первой половины XX века. Его военная карьера повенчана с такими глобальными событиями, как Русско-японская, Первая мировая и Гражданская войны. Он изведал громкую славу побед и горечь поражений, тяготы эмиграции, скитаний за рубежом. В годы Второй мировой войны гитлеровцы склоняли генерала к сотрудничеству, но он ответил решительным отказом, ибо всю жизнь служил только России.Издание второе, дополненное и переработанное.Издательство и автор благодарят Государственный архив Российской Федерации за предоставленные к изданию фотоматериалы.Составитель фотоиллюстративного ряда Лидия Ивановна Петрушева.
Супруга самого молодого миллиардера в мире Марка Цукерберга – Присцилла Чан – наверняка может считаться одной из самых удачливых девушек в мире. Глядя на совместные фото пары, многие задаются вопросом: что же такого нашел Марк в своей институтской подруге? Но их союз еще раз доказывает, что доброта, участливость, внимание к окружающим и, главное, безоговорочная вера в своего мужчину куда ценнее растиражированной ненатуральной красоты. Чем же так привлекательна Присцилла Чан и почему все, кто знакомится с этой удивительной девушкой, непременно немного влюбляются в нее?
В этой книге историю своей исключительной жизни рассказывает легендарный Томи Лапид – популярнейший израильский журналист, драматург, телеведущий, руководитель крупнейшей газеты и Гостелерадио, министр юстиции, вице-премьер, лидер политической партии… Муж, отец и друг… В этой книге – его голос, его характер и его дух. Но написал ее сын Томи – Яир, сам известный журналист и телеведущий.Это очень личная история человека, спасшегося от Холокоста, обретшего новую родину и прожившего выдающуюся жизнь, и одновременно история становления Государства Израиль, свидетелем и самым активным участником которой был Томи Лапид.
Президентские выборы в Соединенных Штатах Америки всегда вызывают интерес. Но никогда результат не был столь ошеломительным. И весь мир пытается понять, что за человек сорок пятый президент Дональд Трамп?Трамп – символ перемен к лучшему для множества американцев, впавших в тоску и утративших надежду. А для всего мира его избрание – симптом кардинальных перемен в политической жизни Запада. Но чего от него ожидать? В новой книге Леонида Млечина – описание жизни и политический портрет нового хозяина Белого дома на фоне всей истории американского президентства.У Трампа руки развязаны.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.