Листая страницы сербской истории… - [51]

Для Вучича и Петрониевича кандидатура Михаила Обреновича на сербском престоле была не вполне удобной. Они начали размышлять о том, чтобы вернуть престол сыну Карагеоргия. Александр Карагеоргиевич был для них более приемлемым кандидатом, нежели Михаил, поскольку он не имел каких-либо политических амбиций, стремился лишь после мучительной жизни изгнанника вернуться на родину. Михаил же опирался на могущественного и амбициозного отца, имел поддержку многочисленных сторонников Обреновичей, в то время как за Александром стояло только народное уважение памяти его блаженнопочившего отца – вождя Карагеоргия. Правда, у Александра правовая основа для княжения была, несомненно, слабее, нежели у Михаила.

В сербской историографии есть описание тридцатитрехлетнего князя Александра Карагеоргиевича, в котором он предстаёт «измученным, уставшим сверх меры молодым человеком, судьба которого предопределена уже самим рождением». Такой слабый сербский князь отвечал не только амбициозным уставобранителям, но и сюзерену – Турции, так как слабая верховная власть означала и ослабление сербской автономии.

В конце октября 1839 г., спустя несколько дней после вручения Михаилу Обреновичу султанского берата, подтверждавшего его княжеское достоинство, Александр Карагеоргиевич получил разрешение на переезд в Сербию. С первого дня прибытия на родину семья Карагеоргиевичей была окружена народным уважением и вниманием. Улучшилось и их материальное положение, так как Александр с апреля 1841 г. получил должность адъютанта князя Михаила. Немалую роль в этом назначении сыграла княгиня Любица Обренович. Елену Карагеоргиевич она называла «госпожой кумой» и, будучи набожной, постоянно каялась за тяжелейший грех кумоубийства, которое совершил её муж князь Милош Обренович.

Летом 1842 г. Тома Вучич-Перишич с кучкой заговорщиков организовал дворцовый переворот против князя Михаила. В сентябре месяце в лагере Вучича, размещённом на холме Врачар, что в Белграде, Александр Карагеоргиевич был избран присутствующим там народом князем Княжества Сербии вместо Михаила Обреновича. Турция и западные державы признали Александра Карагеоргиевича новым сербским правителем. Россия же считала, что выбор сербского князя без её ведома нарушил права России как признанного в международной сфере покровителя сербской автономии, и требовала повторить процесс избрания князя. В 1843 г. Народная скупщина на великий сербский праздник Видовдан вновь остановила свой выбор на Александре Карагеоргиевиче. Теперь Александр был признан и Россией и княжил до 1858 г. В тот же год в жизни князя Александра и княгини Персиды произошло значительное событие – рождение сына Петра, будущего сербского (1903–1918) и югославского (1918–1921) короля.

Князь и режим уставобранителей. Поборники конституции возникли и объединились как оппозиция неограниченной власти князя. В борьбе против Милоша к ним примкнули многие крупные торговцы, старейшины и влиятельные чиновники. Уставобранители требовали свободы торговли, правовых гарантий имущества и других личных прав. После самоуправства Милоша лозунги уставобранителей были близки многим слоям общества. Но позже в их руках сконцентрировалась вся власть. Олигархическое правление уставобранителей выражалось через деятельность Совета, которому власть принадлежала всецело и безраздельно. Оберегая Совет, призванный ограничить права князя, уставобранители упорно отстаивали хатт-и-шериф 1838 г., превратившись в защитников турецкого сюзеренства над сербским княжеством. Основные усилия уставобранителей были направлены на укрепление центральной власти. Результатом их деятельности стало появление разветвлённого чиновничьего аппарата, который тяжёлым бременем лёг на плечи народа. Хотя они выступали за гарантии личных прав, но были против предоставления политических прав широким слоям сербского общества, руководствуясь правилом: «Правительство – опекун, а народ – сирота». Среди уставобранителей не было единства. Междоусобица в их среде, а также непрекращающаяся борьба с князем расшатывали устои режима, подрывали его основы изнутри. Деятельность уставобранителей, не забудем, происходила в стране, где бедность была огромна, а невежество отчаянно, где всё общество было опутано тысячами нитей патриархальных и феодальных пережитков. В целом создаваемая ими система приобрела уродливые формы: страной управлял коллективный диктатор, коррупция и беззаконие которого вызывала огромное недовольство народа. Князь Александр своим возвышением был обязан прежде всего уставобранителям и турецкой поддержке, которая особенно усилилась после его посещения в 1846 г. султана, которому, выказывая свою верность, он целовал ноги и преподнёс богатые дары. Ни один сербский князь после него такую форму выражения почтения турецкому султану не повторил.

Период Александра, который совпал с периодом правления уставобранителей, был очень важной эпохой внутреннего устройства княжества. Это был трудный период становления сербской государственности, когда всё приходилось устраивать наново, используя, прежде всего, европейские образцы политического существования. Некоторый порядок был наведён в системе начального образования, открыты учебные заведения для девочек, построена целая сеть воскресных школ, созданы земледельческая школа и военная академия. Более широкую научную деятельность стало развивать «Общество сербской словесности». При Александре Карагеоргиевиче начала работать народная библиотека, телеграф, появились первые больницы.