Лишь то, что понято - [12]

Для человека как граница тайны.

Еще ты в чувствах искренен и свеж,

И радости полны и неслучайны.

Но то, что там, за этим рубежом,

Все ж отличимо от всего былого.

Отрезанное времени ножом,

Оно уже не тайно и не ново.

Ты все познал, что должен был познать,

До сути, до нутра, до основанья,

И возраста зловещая печать

Ложится на дверях того познанья.

Отныне ты мудрец, а если нет,

То, значит, упустил возможность эту.

В туманной череде грядущих лет

Возможности подобной больше нету.

И с горечью в душе осознаешь,

Что хоть опять весь мир перелопатишь,

Но мудрости иной не обретешь,

Лишь только обретенную утратишь.

***

Мы с тобой взрослее стали, "се ля ви"...

Мы познали цену дружбе и любви,

Цену клятвам и прочувственным речам,

Намерениям благим и вещим снам.

И надежде, и несбывшейся мечте,

И неправде, и бесспорной правоте,

Свету яркому и тени на свету,

И желаньям, породившим суету,

И сочувствию, и черствости людской,

И веселию, крапленому тоской,

Цену чувству, пробужденному в крови...

Мы с тобой взрослее стали, "се ля ви."

***

За справедливость надобно платить,

А цены на нее весьма сердиты,

И если справедливым хочешь быть,

Готовься быть за это крепко битым.

Уж заплатить готовься ты сполна

За сей товар судьбой своей и жизнью.

Ведь если справедливость так нужна,

То нету речи о дороговизне.

О скидке разговоров не веди,

Остаться не рассчитывай с наваром

И даром справедливости не жди,

Не тот товар, что достается даром.

Читая древних мудрецов

Есть в мудрой древности дел нынешних основа,

Дай Бог нам разума сполна ее понять:

"Где дом сгорел твой, там его построй ты снова,

Но там, где сгнил твой дом, не строй его опять."

Не возвестят пускай о каждом в мире трубы,

Но чтобы мог Господь хранить тебя в судьбе,

"Другому не твори, что самому не любо,

Не пожелай того, что не желал себе."

Мы каждый день за счастьем собственным в погоне,

Себя нещадно загоняя суетой,

"Конечно важно, как везут повозку кони,

Но все ж важнее, что за груз в повозке той."

Дела людей и судьбы их от века схожи,

Хоть к дням былым, хоть к нашим дням их относи:

"Знай - то, что отнято, вернуть порою сможешь,

Того, что отдал сам, обратно не проси."

Когда-то был в твоей судьбе час лучший, звездный,

Но о часах былых не стоит тосковать.

"Ведь нам на свете этом никогда не поздно

Извечной мудрости учиться начинать."

***

Есть у души укромный уголок,

Куда сознанья путь непрост и труден,

И где наверно обитает Бог,

Когда он погостить приходит к людям.

Но чаще там один ты на один

С самим собою без самообмана.

Своей души и раб, и господин,

Певец ее и критик неустанный.

Ты сам с собою споры там ведешь,

Себя осознавая от начала,

И различаешь истину и ложь,

Которая привычной правдой стала.

В одном лице - судья и прокурор,

И адвокат, искусно говорящий,

Ты сам себе выносишь приговор,

Нелегким наказанием грозящий.

И отбываешь свой предельный срок,

Где казнь и триумф попеременны...

Таков он, этот тайный уголок,

Святилище и суд одновременно.

***

Как старая лошадь, по кругу

Годами привычно хожу,

Не чую тугую попругу

И по сторонам не гляжу.

Тускнеют и краски, и звуки,

Уже не слепя, не глуша.

К труду приспособились руки,

И к боли привыкла душа.

Живу у привычки во власти,

А кажется, что не живу,

Но все это жизненным счастьем

Зачем-то привычно зову.

Глядя в окно

(В подражание восточным поэтам)

Из окна мне немногое видеть дано,

Только часть мира вижу я, глядя в окно,

Но и в малой частице огромного мира

Отражаются лики его все равно.

Заиграл меж домов солнца радостный луч,

Словно неба улыбка средь сумрачных туч,

И все сразу улыбкою той озарилось

От весенней травы и до мусорных куч.

По дороге бежит без оглядки малыш.

Не угонишься следом и не углядишь.

А старик долгим взглядом его провожает

И вослед малышу улыбается лишь.

Воробьи, напевая несложный мотив,

Крошки хлеба клюют, голод свой ублажив.

Только из-за угла вдруг метнулась к ним кошка,

И вспорхнули они, вмиг о хлебе забыв.

А за кошкою пес побежал по двору,

Коль догонит, то будет ей не по добру.

Во дворе, как повсюду, уж так и ведется

Кто слабее, тот сильному не по нутру.

Потемнело, светло только у фонаря,

И пока над землею не встанет заря,

Будет он во дворе очень важным и нужным,

Пусть туманный, но все-таки свет нам даря.

Звезд не видно, зато засветилась луна,

Знают все, свет чужой отражает она,

Но средь мрака и тьмы солнца свет отражая,

Отражением дня она ночью видна.

Так поэт, по натуре иных и мудрей,

Наблюдая за жизнью в привычности дней

И пытаясь ее отразить в своей строчке,

Отражением мира становится в ней.

***

Как обостряет чувства горе,

И как из этой остроты

Рождаются, тем чувствам вторя,

Слова горчайшей простоты.

Они нам облегчают душу,

Ведь их сжигающая соль

Все ж делает немного глуше

Калечащую сердце боль.

Настойчиво и неустанно

Леча от немоты тебя,

Зловонный гной душевной раны

Та соль оттянет на себя.

Так повторяй опять и снова

Среди бедою полных дней

Ты лечащее душу слово

Обиды горестной своей.

***

Есть глубина у житейского моря

Под его внешне спокойной водой.

В той глубине мы встречаемся с горем,

Горем горчайшим и злою бедой.