Лиса в лесу - [3]

— Они не устроят скандала, правда?

— Не посмеют. Они должны застать нас одних, чтобы втолкнуть в Машину Времени.

— В этом наше спасение! — воскликнула она — Мы всегда будем в толпе.

За дверью послышались шаги. Они выключили свет и молча разделись. Шаги удалились. Стоя в темноте у окна, Сьюзен смотрела на площадь.

— Значит, то здание — церковь?

— Да.

— Я часто старалась представить, какая она. Ведь столько времени никто не видел церквей. Пойдем туда завтра?

— Конечно. Ложись спать.

Они лежали в темноте.

Через полчаса зазвонил телефон. Она сняла трубку.

— Алло?

— Кролики могут спрятаться в лесу, но лиса всегда найдет их.

Она опустила трубку на место и лежала, прямая, холодная.

А там, в году 1938-м, человек наигрывал на гитаре три мелодии, одну за другой…

Ночью она протянула руку и почти коснулась 2155 года. Пальцы скользнули по прохладному пространству времени, словно по неровной поверхности, и она услышала настойчивый топот марширующих ног. Миллионы оркестров извергали миллионы воинственных мелодий, она увидела 50 тысяч рядов ампул смертоносных бактерий, ее руки тянулись к ним на огромной фабрике будущего, где она работала. Стеклянные трубки с проказой, бубонной чумой, тифом, туберкулезом. Она услышала страшный взрыв и видела, как горела ее рука, превращаясь в сморщенный чернослив, ощутила, что и сама она сжалась от удара такой силы, будто мир был поднят и брошен обратно, здания рухнули, люди истекли кровью и лежали безмолвно. Гигантские вулканы, невиданные машины, ураганы, обвалы соскользнули вниз, в эту тишину, безмолвие, и она проснулась, рыдая, в постели, в Мексике, за много лет до этого…

Утром звонкие гудки машин разбудили их, разбитых коротким, беспокойным часовым забытьём. С железного балкона Сьюзен увидела, как восемь человек, болтая и крича, высыпали из грузовиков и машин, размалеванных ярко-красными буквами. Толпы мексиканцев сопровождали их.

— Que pasa?[1] — крикнула Сьюзен мальчишке. И тотчас получила ответ. Она повернулась к мужу: — Американская кинокомпания снимает здесь фильм.

— Занятно. — Уильям стоял под холодным душем. — Поглядим. Пожалуй, нам лучше сегодня не уезжать. Попробуем успокоить Симмза.

На мгновение под сияющим солнцем она забыла, что где-то в отеле их подкарауливает человек, курящий тысячи сигарет. Внизу шумели американцы, и ей захотелось крикнуть им: «Спасите меня, помогите, спрячьте меня! Я из 2155 года!»

Но слова застряли в горле. Чиновники Компании Путешествий во Времени были не дураки. Перед отправлением в путешествие они накрепко вбили им в голову психологическую преграду: вы никому не смеете раскрыть место и время вашего рождения, не смеете раскрыть ничего о будущем там, в прошедшем. Прошедшее и будущее должны охраняться друг от друга, только с таким условием разрешалось людям путешествовать в веках без сопровождения. Будущее надлежит оберегать от любых перемен, которые способны принести путешествующие в прошлом. При всем желании Сьюзен не могла бы сказать счастливым людям там, внизу, кто она и как трудно ей приходится сейчас.

Завтракали в общем зале, заполненном туристами. Киношники ввалились, хохоча и толкаясь, — шесть мужчин и две женщины. Сьюзен села рядом, чувствуя себя в безопасности среди тепла и спокойствия, исходивших от них. Она была спокойна даже, когда по лестнице спустился Симмз, пыхтя своими турецкими сигаретами. Он издали кивнул им, и Сьюзен кивнула в ответ и улыбнулась, ведь он не мог вредить им среди восьми киношников и двадцати других туристов.

— Эти актеры… — сказал Уильям. — Можно нанять двоих, как бы в шутку одеть в наши костюмы и отправить в нашей машине, когда Симмз не видит их лиц. Это отвлечет его часа на два, а мы успеем добраться до Мехико. Нужны были бы годы, чтобы разыскать нас!

— Эй! — благоухающий ликером толстяк перегнулся через стол. — Американские туристы! — прокричал он. — Мне так надоели мексиканцы, что я готов расцеловать вас! — Он пожал им руки. — Подсаживайтесь к нам. Несчастье любит общество. Я — мистер Несчастье, это — мисс Уныние, а это — мистер и миссис Как-Мы-Ненавидим-Мексику! Мы все ненавидим ее. Но мы должны сделать несколько предварительных съемок для проклятого фильма. Остальная шайка явится завтра. Меня зовут Джо Мелтон, я — режиссер, а страна эта проклята — на улицах похороны, люди умирают, — потому присоединяйтесь-ка к нам, развеселите нас!

Сьюзен и Уильям хохотали.

— Разве я смешон? — спросил Мелтон окружающих.

— Великолепно! — Сьюзен придвинулась ближе.

Симмз через весь зал сверкнул на них глазами.

Она скорчила ему рожу.

Симмз двинулся к ним между столиков.

— Мистер и миссис Травис, — сказал он, — я думал, мы будем завтракать втроем.

— Извините, — ответил Уильям.

— Садитесь, приятель, — вмешался Мелтон. — Их друзья — мои друзья.

Симмз сел. Пока киношники громко болтали, он спросил: «Надеюсь, вы хорошо спали?»

— А вы?

— Я не привык к пружинным матрасам, — скривился Симмз. — Но я возместил это неудобство: полночи пробовал новые сигареты и блюда. Необычно и остро. Целый спектр новых ощущений — эти забытые грешки.

— Мы не понимаем, о чем вы… — проговорила Сьюзен.