Лиса. Личные хроники русской смуты - [23]

* * *

Стол был накрыт. Через час ждали гостей. Из серванта достали самые красивые тарелки с алыми розочками и разложили их по две: большая снизу, маленькая сверху. Рядом салфетка, нож и вилка. Извлекавшиеся из буфета лишь по торжественным дням фужеры протёрли до полнейшей невидимости. Закрытая стеклом буфетная полка выглядела теперь разорённой. Но так и положено в день, когда ждут гостей.

Оставалось купить горячий хлеб и десять бутылок минералки «Исти-су» [4]. Брат не захотел идти за этими покупками один и очень кстати сказал, что берёт с собой Лису. Та тут же накинула плащик и, изнывая, ждала, пока он попьёт воды, кое-куда забежит, потом снова попьёт, причешется, завяжет шнурки, ещё раз сходит попить… Ну кто тут не возмутится?

— Ты быстрее не можешь? — недовольно спросила Лиса.

— Молчи, давай! Тоже мне, голос подает! Думаешь, выросла? Большая уже? — насмешливо заметил брат.

— Конечно большая! Мне одиннадцать лет, понял!

— Ха!!! А мне двадцать один! Понятно?

— Ну и что? Зато ты родился на два дня позже! Значит, на два дня младше! Младше! Позор! Позор! Позор! — и она принялась, прыгая, строить брату рожицы, дразниться пальцем и совершенно извертелась.

— Сейчас получишь!

— Получу?.. А много?.. На мороженое хватит?

— Хватит-хватит! Только получишь, понятное дело — по шее! Да так, что до самой двери лететь будешь! Мартышка!!!

— Хватит вам! — возмутилась мама. — Идите уже! Скоро люди придут! Даже в такой день не могут жить дружно, — вздохнула она.

— Это у меня сегодня день рождения, а не у него! — недовольно буркнула Лиса и, оставив за собой последнее слово, выскочила за дверь, пока ей что-нибудь не ответили, да и от греха подальше. Раз уж в разговор вступила мама, то лучше подождать за дверью.

* * *

По дороге в магазин брат всем своим встречающимся знакомым сообщал, что у него сегодня день рождения, что вечером будут гости и пусть этот человек приходит тоже. Его эмоционально поздравляли, желали всякого-разного, жали руку. Брат цвёл от счастья.

Возмущённо наблюдавшая всю эту несправедливость сестра какое-то время терпела, но, в конце концов, не выдержала:

— Зачем людей обманываешь? У тебя день рождения не сегодня, а только через два дня! А ты что говоришь? Пусть они меня и поздравляют, а не тебя!

— Но это же мои знакомые! Встретишь своих, пусть поздравляют тебя, — отмахнувшись словно от назойливой мухи, спокойно парировал брат.

Лиса насупилась и поджала губы:

— А почему ты тогда всех к нам домой приглашаешь? У нас на них всех места не хватит. И стульев у нас столько нет!

— Я ради приличия приглашаю. Всё равно никто не придёт.

— Как это «ради приличия?» — изумилась такому лицемерию девочка.

— Тысячу раз сказано: не задавай глупых вопросов!

— А это не глупые вопросы! И как это «ради приличия?»

— Вырастешь — поймешь, и отвяжись от меня, наконец! Взял на свою голову!

— «Вырастешь, поймёшь», — девочка шла и ворчала себе под нос. — Конечно, вырасту! Но это когда ещё будет, а мне уже сейчас интересно! Вот возьму и скажу маме, что ты к нам чужих людей без её разрешения приглашаешь!

— Мало того, что спекулянтка, так ещё и ябеда!!! — сокрушённо вздохнул брат.

Лиса задрала голову, чтобы перехватить его взгляд и примирительным тоном попросила:

— А ты не мог бы идти помедленнее? Я же не успеваю…

— От тебя одни проблемы! — безжалостно заметил брат.

«Может и так, но как же объяснить им всем, что я вовсе не такая, как они думают?.. Что не ябеда и не спекулянтка», — крутился в голове новый вопрос.

И тут её пронзила странная режущая боль. Схватило живот, и схватило очень сильно. Но согнувшаяся в три погибели Лиса, на всякий случай, специально для оглянувшегося брата, сделала вид, что поднимает что-то с земли. Что-то, что она только что уронила. Заставить себя снова шагать за удалявшимся Димкой удалось ценой немалых усилий. Ей даже показалось, что шаг брата стал намного шире, так трудно стало за ним поспевать.

— Ты не можешь идти помедленнее?.. — снова взмолилась она.

— Так не успеем же тогда… Кстати, сейчас как хлеб купим, смотри опять ему края не пообкусывай!

— Это когда я откусывала? — от такой несправедливости девочка напрочь забыла о боли, которая и в самом деле как-то разом улетучилась.

Брат не ответил. И, действительно, стоит ли спорить об очевидном?

— Ну, может, когда собаке и отламывала, так это пару раз было, не больше… — примирительно добавила девочка.

Брат проигнорировал и эту реплику.

* * *

Праздник прошел на «ура!» Гости ушли довольные, оставив много подарков, которые, наконец, можно было посмотреть. Самым замечательным было то, что все, кто пришел к брату — принесли что-то и для сестры. А вот её подружки принесли только по одному подарку, и это, конечно же, было неправильно и несправедливо.

Инка подарила симпатичную стеклянную вазочку из коричневого стекла. Воспитывавшаяся без отца Юлька, та самая, которая проверяла всем своим подружкам домашнее задание и была очень полезным в дружбе человеком, принесла покрытую лаком дощечку с олимпийским мишкой. Лиса об этом подарке давно мечтала! Красивый мишка висел у Юльки дома, и, когда Лиса бывала у них в гостях, постоянно на него смотрела… Корниловы подарили книгу Василия Лебедева «Повести и рассказы», а в ней — целых десять рублей! Деньги, после всего произошедшего утром, девочку напугали, и она поспешила от них избавиться — отнесла и отдала маме. Удивительно, но та не стала ругаться и называть её спекулянткой, а даже обрадовалась. При этом выяснилось, что брату подарили сиреневую денежку, которую тот тоже успел отдать маме. «Не зря он, получается, гостей зазывал…» — запоздало раскаялась Лиса в своем утреннем осуждении его поведения, глядя на улыбающуюся маму.