Лирика. Поэмы - [18]

* * *

Запевающий сон, зацветающий цвет,

Исчезающий день, погасающий свет.

Открывая окно, увидал я сирень.

Это было весной – в улетающий день.

Раздышались цветы – и на темный карниз

Передвинулись тени ликующих риз.

Задыхалась тоска, занималась душа,

Распахнул я окно, трепеща и дрожа.

И не помню – откуда дохнула в лицо,

Запевая, сгорая, взошла на крыльцо.

Сентябрь – декабрь 1902

* * *

Андрею Белому

Целый год не дрожало окно,

Не звенела тяжелая дверь;

Всё забылось – забылось давно,

И она отворилась теперь.

Суетились, поспешно крестясь…

Выносили серебряный гроб…

И старуха, за ручку держась,

Спотыкалась о снежный сугроб.

Равнодушные лица толпы,

Любопытных соседей набег…

И кругом протоптали тропы,

Осквернив целомудренный снег.

Но, ложась в снеговую постель,

Услыхал заключенный в гробу,

Как вдали запевала метель,

К небесам подымая трубу.

6 января 1903

* * *

Я к людям не выйду навстречу,

Испугаюсь хулы и похвал.

Пред Тобой Одною отвечу,

За то, что всю жизнь молчал.

Молчаливые мне понятны,

И люблю обращенных в слух:

За словами – сквозь гул невнятный

Просыпается светлый Дух.

Я выйду на праздник молчанья,

Моего не заметят лица.

Но во мне – потаенное знанье

О любви к Тебе без конца.

14 января 1903

* * *

Днем за нашей стеной молчали, —

Кто-то злой измерял свою совесть.

И к вечеру мы услыхали,

Как раскрылась странная повесть.

Вчера еще были объятья,

Еще там улыбалось и пело.

По крику, по шороху платья

Мы узнали свершенное дело.

Там в книге открылась страница,

И ее пропустить не смели…

А утром узнала столица

То, о чем говорили неделю…

И всё это – здесь за стеною,

Где мы так привыкли к покою!

Какой же нам-то ценою

Досталось счастье с тобою!

29 января 1903

* * *

Разгадал я, какие цветы

Ты растила на белом окне.

Испугалась наверное ты,

Что меня увидала во сне:

Как хожу среди белых цветов

И не вижу мерцания дня.

Пусть он радостен, пусть он суров —

Всё равно ты целуешь меня…

Ты у солнца не спросишь, где друг,

Ты и солнце боишься впустить:

Раскаленный блуждающий круг

Не умеет так страстно любить.

Утром я подошел и запел,

И не скроешь – услышала ты,

Только голос ответный звенел,

И, качаясь, белели цветы…

9 февраля 1903

* * *

Погружался я в море клевера,

Окруженный сказками пчел.

Но ветер, зовущий с севера,

Мое детское сердце нашел.

Призывал на битву равнинную —

Побороться с дыханьем небес.

Показал мне дорогу пустынную,

Уходящую в темный лес.

Я иду по ней косогорами

И смотрю неустанно вперед,

Впереди с невинными взорами

Мое детское сердце идет.

Пусть глаза утомятся бессонные,

Запоет, заалеет пыль…

Мне цветы и пчелы влюбленные

Рассказали не сказку – быль.

18 февраля 1903

* * *

Зимний ветер играет терновником,

Задувает в окне свечу.

Ты ушла на свиданье с любовником.

Я один. Я прощу. Я молчу.

Ты не знаешь, кому ты молишься, —

Он играет и шутит с тобой.

О терновник холодный уколешься,

Возвращаясь ночью домой.

Но, давно прислушавшись к счастию,

У окна я тебя подожду.

Ты ему отдаешься со страстию.

Всё равно. Я тайну блюду.

Всё, что в сердце твоем туманится,

Станет ясно в моей тишине.

И когда он с тобой расстанется,

Ты признаешься только мне.

20 февраля 1903

* * *

Снова иду я над этой пустынной равниной.

Сердце в глухие сомненья укрыться не властно.

Что полюбил я в твоей красоте лебединой —

Вечно прекрасно, но сердце несчастно.

Я не скрываю, что плачу, когда поклоняюсь,

Но, перейдя за черту человеческой речи,

Я и молчу, и в слезах на тебя улыбаюсь:

Проводы сердца – и новые встречи.

Снова нахмурилось небо, и будет ненастье.

Сердцу влюбленному негде укрыться от боли.

Так и счастливому страшно, что кончится счастье.

Так и свободный боится неволи.

22 февраля 1903

* * *

– Всё ли спокойно в народе?

– Нет. Император убит.

Кто-то о новой свободе

На площадях говорит.

– Все ли готовы подняться?

– Нет. Каменеют и ждут.

Кто-то велел дожидаться:

Бродят и песни поют.

– Кто же поставлен у власти?

– Власти не хочет народ.

Дремлют гражданские страсти:

Слышно, что кто-то идет.

– Кто ж он, народный смиритель?

– Темен, и зол, и свиреп:

Инок у входа в обитель

Видел его – и ослеп.

Он к неизведанным безднам

Гонит людей, как стада…

Посохом гонит железным…

– Боже! Бежим от Суда!

3 марта 1903

* * *

Мне снились веселые думы,

Мне снилось, что я не один…

Под утро проснулся от шума

И треска несущихся льдин.

Я думал о сбывшемся чуде…

А там, наточив топоры,

Веселые красные люди,

Смеясь, разводили костры:

Смолили тяжелые челны…

Река, распевая, несла

И синие льдины, и волны,

И тонкий обломок весла…

Пьяна от веселого шума,

Душа небывалым полна…

Со мною – весенняя дума,

Я знаю, что Ты не одна…

11 марта 1903

* * *

Отворяются двери – там мерцанья,

И за ярким окошком – виденья.

Не знаю – и не скрою незнанья,

Но усну – и потекут сновиденья.

В тихом воздухе – тающее, знающее…

Там что-то притаилось и смеется.

Что смеется? Мое ли, вздыхающее,

Мое ли сердце радостно бьется?

Весна ли за окнами – розовая, сонная?

Или это Ясная мне улыбается?

Или только мое сердце влюбленное?

Или только кажется? Или всё узнается?

17 марта 1903

* * *

Я вырезал посох из дуба

Под ласковый шепот вьюги.

Одежды бедны и грубы,

О, как недостойны подруги!

Но найду, и нищий, дорогу,

Выходи, морозное солнце!

Проброжу весь день, ради бога,

Ввечеру постучусь в оконце…

И откроет белой рукою

Потайную дверь предо мною