Лиорская мельница - [31]

Пока добрались до насыпи сквозь полукольцо машин, пока Логи, грязно ругаясь, помогал калеке забраться наверх, пока нашли удобный каменистый выступ, успело пройти минут десять. Повезло, Гарпунщик все еще стоял на камне в центре площадки, внимательно следя за повязанным на стволе скраппы ярким куском ткани, который неистово полоскал ветер. Кроме напарников, наверху были только двое.

Жизнерадостный невысокий пузан по имени Ухол, который работал механиком в мастерской “Мамаши” и гнал отменную самогонку из медуз и прочей дряни. И незнакомая светловолосая разведчица из Гряземесов, прилаживающая на камень жахатель с коротким, толстым дулом. Котобой весело помахал рукой вновь прибывшим, неловко прикидывая к плечу здоровенный арбалет с четырьмя изогнутыми дугами, опирающийся на высокие складные сошки. Рядом бесформенной кучей железа и веревок валялся ворот.

– Логи, забивай треугольником. Только глубоко, не жлобись, – Брак скинул с плеча веревку и потянулся под плащ в сумку.

– Сам бы и забивал, – ворчливо пробормотал вымотавшийся на подъеме толстяк. В сверток, однако, полез, вытянул оттуда три полуметровых железных штыря, кольцами загнутыми с одного конца. – Шаргова плесень! Я на охоте полчаса, а уже ненавижу охотиться.

Калека не обратил на бурчание напарника внимания и помахал механику:

– Привет, Ухол! Откуда такая бандура?

– Хой, Брак! Бандуру у торговца с утра сменял, за нагреватели. Вот, хочу проверить.

– Толку от нее на медузах. И натягивать замучаешься.

– Ага, глупая хреновина. Зато красивая. Мне так, для души. Да и вдруг в узел попаду? – Ухол с сомнением повертел в руках непривычно короткий дротик с клиновидным наконечником и белым оперением. – А толстый тебе зачем? Приманивать?

Парень кинул взгляд на лысого. Тот, высунув от напряжения язык, тщательно примеривался Там-Тамом к штырю. Хекнул, ударил, со звоном расплескав каменное крошево. Убедившись, что кончик вошел, Логи перехватил кувалду двумя руками, широко размахнулся и вломил уже всерьез. Над пляжем полетел возмущенный звон, железный кол разом погрузился в камень на ладонь. Пожалуй, действительно выйдет отличная приманка. На кого-нибудь, кто просто обожает потные, вонючие куски сквернословящего мяса с салом.

Брак достал из сумки чехол с окуляром, расстегнул застежки. Аккуратно извлек на свет тяжелую латунную трубку окуляра. Длиной в локоть, толстый, гладкие отполированные стенки бликуют на солнце. Снял кожаные защитные колпачки. С одной стороны у окуляра прячется в глубине бортиков таинственно поблескивающая линза, та самая, загадочная. С другого конца, намертво запаянного искусно сведенным металлом, подмигивает стеклышком маленькое отверстие, через которое и полагается смотреть.

Приложив окуляр к правому глазу и старательно зажмурив левый, парень посмотрел в сторону краснеющей внизу на камне фигуры Гарпунщика. Картинка послушно увеличилась, подернулась голубой дымкой эйра, проступили детали. У рыжего в руке обнаружилась метровая, расширяющаяся кверху трубка сигналки, от которой к траку тянулся тонкий, длинный шланг.

Брак повел окуляром из стороны в сторону. Все охотники уже добрались до своих мест, рассыпались по обломкам скал, стараясь занять местечко повыше. Сверху напоминают стаю толстых, нахохлившихся ворон, куда затесались редкие чайки. Большинство вооружены метательными дротиками, но кое-где есть и полноценные, в полтора роста, копья. Тускло блестят на солнце разномастные жахатели, их немного, но есть. Машины стоят, хищно выставив стволы в сторону бухты. Вокруг двух скрапповозов, тяжелых прицепов, виднеется суета. Именно от их выстрелов сегодня во многом будет зависеть успех охоты, поэтому загонщики все тщательно перепроверяют. Шутка-ли, почти полтонны разнообразного металлического лома, который в случае ошибки наводчиков ударит прямо в охотников, вместо того чтобы поверх голов накрыть пузырей. За такую ошибку, невзирая на оправдания и личность провинившегося, бедолагу ждет цепь и долгая ухабистая дорога, на которой он и останется тонким слоем.

Тем временем толстяк закончил забивать штыри, тяжело уронил Там-Там. Упарился, руки ныли, с лысины ручейками стекал блестящий пот, заливаясь куда-то под плащ. Стоило бы снять заранее, но заленился. Зато результат того стоил, колья вбиты по самое оголовье, торчат из камня покосившимся треугольником.

Логи бесцеремонно вырвал из рук калеки окуляр, устало плюхнулся на задницу на краю насыпи, свесил ноги и полез в глубины плаща за флягой. Буркнул:

– Теперь я смотреть буду. Давай, наводи тут все.

– Мог бы попросить, – Брак потер ноющее запястье. Шаргов толстяк с его лапищами.

– Мог. Но не захотел, – лысый шумно присосался, разом ополовинив емкость. Повертел в свободной руке латунную трубку, заглянул зачем-то в большую линзу. – Крутой окуляр. Тоже такой хочу.

– С другой стороны смотри.

– Поучи драка медуз обдирать. Сам знаю, – толстяк уставился в сторону бухты. – О, Длинный ссать пошел. А отсюда и не скажешь, коротыш какой-то.

Брак, доставший из сумки нож, никак не прокомментировал. Он нарезал три куска бечевки и теперь старательно вязал сложную конструкцию, сводя тянущиеся от колец веревки в единый узел. Закончив, начал аккуратно бухтить, стараясь, чтобы нигде не перекосило.