Линкоры в бою, 1914-1918 гг. - [22]

Несмотря на бурное море, на германских кораблях могли действовать все тяжелые орудия (шесть 210-мм и три 150-мм). На британских кораблях, как можно утверждать с уверенностью, орудия главной палубы (четыре 152-мм на «Гуд Хуоп» и три 152-мм на «Монмоте») не могли стрелять из-за плохих условий погоды и тактически невыгодного положения, в которое были поставлены британские комендоры. Положение британской эскадры было уже безнадежным. Немцы неблагоприятно отзываются о многофлажных сигналах, которые поднимали англичане в противоположность германским однофлажным сигналам, но это обстоятельство не оказало существенного влияния на исход боя. В данной обстановке у англичан был только один разумный выход: разделиться и сделать попытку соединиться с линейным кораблем «Канопус», выйдя из боя и пожертвовав вспомогательным крейсером «Отранто», если бы ему не удалось ускользнуть в темноте. Это не было сделано, и очень скоро сопротивление обоих британских броненосных крейсеров было сломлено.

В самом начале этого короткого боя «Гуд Хоуп» получил попадание тяжелым снарядом в носовую 234-мм установку, и над его корпусом поднялся большой столб пламени, означавший сильный пожар кордита. Носовое тяжелое орудие больше уже не стреляло. Около 19 ч 40 мин Шпее сбавил ход до 12 узл. и уменьшил дистанцию до 51 каб.; бой превратился для немцев в учебную стрельбу по мишеням. «Шарнхорст», вначале стрелявший фугасными снарядами, перешел теперь на бронебойные (из тяжелых орудий); «Гнейзенау» с самого начала стрелял бронебойными снарядами. Когда дистанция уменьшилась, 150-мм орудия германских кораблей открыли огонь фугасными снарядами. Одним из первых снарядов «Гнейзенау» попал в крышу носовой башни «Монмота», произошел сильный взрыв, из башни вырвался столб пламени, и вся башня исчезла.

В 19 ч 50 мин, когда расстояние уменьшилось до 40 каб., тяжелый снаряд попал между второй и третьей трубой «Гуд Хоуп», и оттуда поднялся столб пламени выше его мачт и шириной в 20–30 м. Как говорит Шпее, бывший свидетелем этого зрелища, «это было похоже на огромный фейерверк, пущенный на фоне темного неба». Дистанция все уменьшалась; но «Гуд Хоуп» все еще держался на плаву, и его героическая команда по-прежнему вела безнадежный бой. В течение нескольких минут немцы стреляли в него с расстояния 25 каб. Затем он скрылся в темноте. Зарево пылавших на нем больших пожаров исчезло, и в 19 ч 56 мин Шпее отвернул, предполагая, что «Гуд Хоуп» пытается сблизиться и использовать торпеды. Очевидно, около этого же времени «Гуд Хоуп» пошел ко дну, унося с собой британского адмирала и около тысячи человек команды.

Судьба «Монмота» была также печальна. В 19 ч 40 мин с громадным пожаром на баке и поражаемый каждые четверть минуты германскими залпами, он вышел из строя, осев на корму, но не прекращая огня. До 19 ч 50 мин он все еще продолжал стрелять, после чего совершенно прекратил огонь, и орудия «Гнейзенау» перенесли огонь на «Гуд Хоуп». Тем временем «Монмот» исчез в темноте. Что касается «Отранто», то он, хотя и не получил приказаний*, вышел в самом начале боя из строя к западу, а затем скрылся. «Глазго» тоже не получил никаких распоряжений от Крэдока** даже тогда, когда положение эскадры стало безнадежным. На него был направлен очень сильный огонь, но он счастливо отделался пятью попаданиями, все — в ватерлинию, но все в угольные ямы; только один 105-мм фугасный снаряд причинил ему значительные повреждения. В 20 ч он прекратил огонь и ушел да запад; он тоже спасся. Если бы он остался, его гибель была бы совершенно неизбежна, и удар, полученный от Шпее, был бы еще чувствительнее. Его командир рассудил здраво, отказавшись принести в жертву свой корабль и свою команду.

Несчастный «Монмот» был замечен «Нюрнбергом», который во время боя находился далеко позади Шпее и, следовательно, к северу от сражающихся. «Монмот» пытался уйти, повернув на обратный курс и направившись на север. Около 21 ч «Нюрнберг» увидел поврежденный корабль с сильным креном на левый борт; не получив ответа на германский опознавательный сигнал, он в 21 ч 20 мин подошел к нему и, после предложения сдаться, открыл огонь, постепенно сокращая дистанцию до 33 каб. Пущенная немцами торпеда не попала. Британский корабль сделал героическую попытку описать циркуляцию и ввести в действие орудия правого борта, но снаряды «Нюрнберга» разворотили ему борт, и в 21 ч 28 мин с развевающимся флагом «Монмот» перевернулся и пошел ко дну.

Немцы слышали, как британскую орудийную прислугу свистали к орудиям, и отсюда мы можем заключить, что среди старых запасных, находившихся на этом обреченном корабле и ведших совершенно безнадежный бой, дисциплина честно поддерживалась до самого конца. С него не было спасено ни единого человека из-за большой волны и вследствие предположения немцев, что вблизи находятся другие британские корабли. Офицеры «Глазго» отвергли выдвинутые против германского флота обвинения в бесчеловечности*; пока неприятельская эскадра не уничтожена совершенно, нельзя уделять внимания спасению людей; несколько недель спустя этот же принцип был причиной гибели личного состава самих германских кораблей. В течение ночи британских кораблей замечено не было, а когда занялась заря 2 ноября, Шпее не увидел вокруг ни одного неприятельского корабля и поднял своей эскадре сигнал: «Одержана блестящая победа, за которую я благодарю и поздравляю команды».