Линкоры британской империи. Часть III. Тараны и орудия-монстры - [59]

Именно по этой причине Совет был вынужден отказаться от предложений Рида, но отмечал, что линкор подобного типа, для того, чтобы выполнять функции своих уже существующих аналогов, должен будет иметь по крайней мере на 1500 т большее водоизмещение и что его бортовое бронирование, хотя и существенно уменьшенное по толщине, потребуется для защиты как котлов, так и машин, равно как и для приводов тяжёлых орудий. О проекте «Энтерпрайз» Барнаби отзывался так:

«… он [т.е. автор, Э.Рид. – Ред.] укоротил пояс, получив аналогичную [в пропорции] площадь бронирования по ватерлинии, как и у «адмиралов», и при этом берётся утверждать, что соответствующее им увеличение осадки произойдёт при пробитии оконечностей обширном более чем вдвое, нежели у них – и это на корабле, размеры которого составляют лишь две трети от таковых же «адмиралов»!».

Интересно отметить, что адмиралтейские конструкторы за исходную точку расчётов остойчивости принимали ситуацию, когда оконечности корабля пробиты и полностью заполнены водой, после чего ориентировались на одиночную торпедную пробоину при наивыгоднейшем для противника её попадании. Риду, однако, следует воздать должное за впервые сформулированную именно им идею введения в проект бронирования для восприятия действия подводного взрыва и предугадавшего, таким образом, всевозможные позднейшие конструкции подводной защиты корпуса, и, в частности, ту, которая впоследствии была применена на гигантских японских линкорах «Ямато» и «Мусаси».

Глава 54. Возврат к башенным кораблям

К тому времени когда на рассмотрение поступил проект двух новых линкоров, изменения в составе Совета уже привели к отходу от тех принципов, на которых базировался проект «адмиралов». Когда инспектором, в качестве равноправного члена Совета, был в декабре 1881 г. назначен контр-адмирал Томас Брендрет, восторженному превознесению барбетов пришёл конец -фактически, вопрос замены их башнями на «адмиралах» также в своё время дискутировался, но поскольку подобная замена предполагала рост расходов на 40-100 тыс. ф. ст., сопровождаясь при этом значительной задержкой со вводом кораблей в строй, барбеты решено было оставить.

При детализации идеи новых кораблей мнение специалистов претерпело отход от концепции «адмиралов» с их ограниченным поясным бронированием и отсутствием его ниже бартетов тяжёлой артиллерии, и возродилось в прежнем направлении – к расположению орудий в башнях и полному поясу по ватерлинии. Однако стремление к экономии и умеренным размерам выразились в требовании «не превысить половины стоимости «Инфлексибла» [курсив автора. – Ред.], т.е. 400 тыс. фунтов, иными словами – стоимости «Конкерора».

Собрат этого небольшого броненосца береговой обороны («Хиро») был заложен в апреле 1884 г., и в рамках идеи его модификации подразумевался корабль «с большой надстройкой, эффективной вспомогательной артиллерией и 18-тонным орудием в полубашне на корме. Однако цена подобного судна возрастала вдвое против «усовершенствованного «Конкерора». Когда впоследствии проект новых кораблей подвергся всесторонней оценке, на тех же составляющих боевой эффективности настояли как на необходимых для линейного корабля 1-го класса и тип «Конкерора», экстраполированный с изменениями согласно новых условий (толщина брони, калибр артиллерии) вырос в водоизмещении с 6200 до 10470 т, а стоимость его удвоилась».22

В той странной смеси кораблей совершенно разных типов, находящихся в постройке («Колоссус», «Имперьюз», «Конкерор», а также «адмиралы») реакционный, по сути, проект «Сане Парейля» только добавил существовавшей путаницы в умах, и без того изрядной. Выбор идеи «Конкерора», вполне подходящей для корабля береговой обороны, и положенной теперь в основу корабля для открытого моря – которому в первую очередь требовалось обеспечить возможность ведения огня по всем румбам – был совершенно непростительным.

Четыре французских современника проекта – «Гош», «Марсо», «Маджента» и «Нептун» – против которых он был изначально ориентирован, представляли собой высокобортные корабли водоизмещением по 10600 т, вооружённые четырьмя 13,4» (340мм) орудиями, расположенными в виде ромба, вместо трёх по диаметральной плоскости [как на их предшественниках]. Подобное расположение, хотя и устраняло проблемы ведения огня поверх палубы, как на «формидаблях», привнесло свои сложности, связанные с воздействием дульных газов, что заставило ограничить сектора обстрела: горизонтальная наводка концевых орудий осуществлялась в пределах 180°, а бортовых – несколько более 90°. 17 5,5» [138,6м. – Ред.] орудий были установлены на средней палубе: восемь по каждому борту и одно в носу. Бортовое бронирование сводилось к толстому, но узкому поясу по ватерлинии от штевня до штевня, перекрытому палубой в 76 мм; большая часть корпуса, таким образом, оставалась незащищённой от огня средней и мелкой артиллерии. На исходных чертежах были показаны три лёгких мачты шестового типа со стаксельным и гафельным парусным вооружением, а также надстройка с навесным мостиком в середине корпуса, но в строй корабли вступили уже с двумя тяжёлыми боевыми мачтами и громоздкой надстройкой [за исключением «Марсо»], в которой находились помещения для команды, а сама надстройка работала как экран против дульных газов бортовых орудий.