Линии (Lignes) - [8]
— А тебе нравится быть главной?
— Понятное дело! А тебе — нет?
— Мне?
— Разве нет?
— Я была главной много раз.
— И тебе не понравилось?
— Не сказала бы.
— Ну а тогда почему?
— Скучно.
«Да, конечно! Стоит только на тебя взглянуть, и сразу ясно, что тебе такое и не светит! — подумала Юкари. — Узкий лоб, худющая, мрачная и главное — полное отсутствие индивидуальности. Да еще так одеваться… Наверно, ни разу и не открывала нормального женского журнала. Да во всем районе Минато не найдется ни одной дуры, которая смогла бы носить на себе такую пошлую дрянь».
— Что, задолбало?
— Ага.
— Тебе не нравится бить своего клиента? А я прямо не могу остановиться…
— Совершенно верно. В один прекрасный день я поняла, что меня все это достало. С другой стороны, это ведь большая проблема.
Юкари никак не могла представить себе того типа, который мог бы угостить карри с креветками такую невзрачную девицу: «Я бы такой не оплатила бы и миски лапши быстрого приготовления». Она предложила онигири только затем, чтобы посмотреть, как Джунко ест. Хозяйка заведения рассказала ей как-то одну вещь: «У нас есть девушка, которую воспитывала мать-садистка. В действительности она не была ей родной матерью. С самого детства она била ее, причем употребляла для этой цели разные предметы. Таких людей очень много… Но это низко, не так ли? Телефонная трубка, бамбуковая трость, линейка, пляжные сандалии, пластиковая бутылка — гораздо хуже, чем просто рука. Не знаю за что, но мать била ее до синяков, а случалось, что и до крови. Потом она разражалась рыданиями и просила прощения: «Прости, прости, прости меня!» И так до бесконечности. Сначала побои, а потом это «прости, прости, прости». Девочка ходила с опухшим лицом, а мамаша говорила ей: «Я ударила тебя, потому что ты такая лапочка, ну, ты же знаешь», — и брала ее на руки. А после этих сцен они, как будто так и следовало, вместе ели онигири. Онигири лепят прямо на ладони, поэтому говорят, что вся нежность и чувства готовящего через его ладонь переходят в них. Ну так вот, они вдвоем ели эти онигири и плакали». Хозяйка не говорила, что этой девочкой была Мегуми, в ее рассказе это была просто какая-то девочка. Но Юкари была уверена, что речь шла именно о Мегуми.
Вот по этой-то причине Юкари и хотелось посмотреть, не будет ли плакать Джунко во время еды или как минимум не изменится ли выражение ее лица.
— Ну ладно, я пошла. Ты останешься в конторе?
— Да, конечно. Сегодня ночую здесь. Если кто и придет сюда, то только Лиза.
— Ты будешь здесь спать?
— Да, а потом отсюда мне удобно сесть на поезд.
— Куда?
— В Чиба.
— Ну, я ухожу.
Юкари еще раз оглядела эту тощую девицу, как она, покидая комнату, порылась в своей сумочке, подкрасила губы. Потом включила телевизор.
Пощелкала пультом в поисках какого-нибудь фильма и решила остановиться на выпуске новостей. Чуть-чуть прибавила звук.
— Да что же делает этот перец? — процедила она сквозь зубы и проверила, включен ли ее мобильник. — Сказал, что позвонит мне сегодня вечером, и даже не послал никакого сообщения. А еще телережиссер. Обещал, что пристроит меня на съемки в «Уайлд шоу» *, и я у него отсосала без презерватива. И вот я должна тут подпрыгивать на одном месте, а он там и не чешется.
Черт меня побери! Вот дерьмо, даже визитки своей не дал. И не сказал, на каком канале работает. А я-то оставила ему свой номер, думала, пригласит в бар «Ниси-Азабу», где играют песни шестидесятых годов. Трахнул меня и спереди, и сзади, на британский флаг порвал! Вставил «Пинк Ротор» мне в задницу, мол, вибрации, когда трахаешься спереди, от этого круче.
Юкари прикинула — должно было быть не больше половины первого. Он сказал, что позвонит около полуночи. Вроде задерживаться не собирался. И она еще раз проверила свой телефон.
* Телепередача о скандалах и современных нравах.
IV — ТАКАЯМА
Юкари успела прочитать половину «JJ», когда мобильник наконец запищал.
— Алло!
Не похоже, чтобы это был голос того самого телережиссера. Правда, совсем недавно, сразу после ухода Джунко, она послала сообщение на специальный номер, сказав, что свободна. Вот, наверно, этот тип ей и звонит… А может быть, все-таки это тот парень с телевидения? Юкари никак не могла вспомнить его голос.
— Алло!
— Алло! Юкари?
— Да.
— Такаяма беспокоит.
— Такаяма?
— Да. «Така», то есть «высокий», и «Яма», что значит «гора». Та-ка-я-ма.
«Что-то не припомню я такого имени», — подумала Юкари. У нее было такое впечатление — впрочем, без особой уверенности, — что тот деятель с телевидения регистрировался в отеле под другим именем. Но, с другой стороны, он мог и не подписываться своим настоящим именем и его действительно зовут Такаяма. И если сейчас звонит именно он, то не очень хорошо спрашивать: «Так вы по моему сообщению?» Он вообще-то был ничего, и костюм у него такой приятный на ощупь, часы «Ролекс». А в плане секса — так просто гений. Ей очень хотелось встретиться с ним еще раз, и было бы паршиво, если он узнает, что Юкари пользуется услугами подобных служб.
— А! Только что…
— Что?
— Мы уже встречались?
— Да что ты болтаешь?! Я Такаяма.
— Господин Такаяма…
— Здрасьте приехали! Ты чего? Ты точно Юкари?
Данное произведение, является своеобразным триллером, однако убийство так и не состоится. Вся история, зачаровывает и одновременно приводит в ужас. Вполне возможно, что в процессе знакомства с этим произведением, появится необходимость отложить книгу, и просто прийти в себя и подождать пока сердце не перестанет бешено биться, после чего обязательно захочется дочитать книгу до конца.
Рю Мураками в Японии считается лучшим писателем современности. Его жестокая, захватывающая, экстремальная проза определяет моду не только в словесности, но и в кино. «А ты сам-то знаешь, почему Ван Гог отрезал себе ухо?» Именно под влиянием этой загадки Миясита, хрупкое я этой истории, решит попробовать развлечься новой игрой (которая станет для него смертельной) — садомазохистскими отношениями. Как в видеоигре, захваченный головокружительным водоворотом наслаждений, в дурмане наркотиков, он дойдет до убийственного крещендо и перейдет границу, из-за которой нет возврата.ЭКСТАЗ — первый том трилогии, включающей МЕЛАНХОЛИЮ и ТАНАТОС, — был впервые опубликован в 2003 году.
Роман о молодежи, ограничившей свою жизнь наркотиками и жестким сексом. Почувствовав себя в тупике, главный герой не видит реального выхода.
«Экстаз», «Меланхолия» и «Танатос» – это трилогия, представляющая собой, по замыслу автора, «Монологи о наслаждении, апатии и смерти».
Легкомысленный и безалаберный Кенжи «срубает» хорошие «бабки», знакомя американских туристов с экзотикой ночной жизни Токио. Его подружка не возражает при одном условии: новогоднюю ночь он должен проводить с ней. Однако последний клиент Кенжи, агрессивный психопат Фрэнк, срывает все планы своего гида на отдых. Толстяк, обладающий нечеловеческой силой, чья кожа кажется металлической на ощупь, подверженный привычке бессмысленно и противоречиво врать, он становится противен Кенжи с первого взгляда. Кенжи даже подозревает, что этот, самый уродливый из всех знакомых ему американцев, убил и расчленил местную школьницу и принес в жертву бездомного бродягу.
Представляя собой размышление об ипостасях желания, наслаждения и страдания, вторая книга трилогии, «Меланхолия», описывает медленный процесс обольщения главным героем, Язаки, японской журналистки Мичико, работающей в Нью-Йорке.
Много лет назад группа путешественников отправилась в «тур обреченных» в Ад, штат Техас. Вскоре после их судьбоносного путешествия город был обнаружен техасским полицейским-спецназовцем Гарреттом Паркером. За проявленный героизм, Гаррет был повышен до Техасского Рэйнджера. С того рокового дня прошло более десяти лет. Но что-то ужасное происходит снова.Сначала бесследно исчезали водители, а теперь из Эль-Пасо в рекордных количествах исчезают дети. Гарретт отправляется обратно в этот район для расследования.
Был жаркий день в Вирджинии, во время Великой Депрессии, когда автобус сломался на пустынной лесной дороге. Пассажирам было сказанно, что ремонт продлится до завтра, так что… Что они будут делать сегодня вечером? Какая удача! Просто вниз по дороге, расположился передвижной карнавал! Последним человеком, вышедшим из автобуса, был писатель и экскурсант из Род-Айленда, человек по имени Говард Филлипс Лавкрафт…
Высокий молодой человек в очках шел по вагону и рекламировал свою книжку: — Я начинающий автор, только что свой первый роман опубликовал, «История в стиле хип-хоп». Вот, посмотрите, денег за это не возьму. Всего лишь посмотрите. Одним глазком. Вот увидите, эта книжка станет номером один в стране. А через год — номером один и в мире. Тем холодным февральским вечером 2003 года Джейкоб Хоуи, издательский директор «MTV Books», возвращался в метро с работы домой, в Бруклин. Обычно таких торговцев мистер Хоуи игнорировал, но очкарик его чем-то подкупил.
Два великих до неприличия актерских таланта.Модный до отвращения режиссер.Классный до тошноты сценарий.А КАКИЕ костюмы!А КАКИЕ пьянки!Голливуд?Черта с два! Современное «независимое кино» — в полной красе! КАКАЯ разница с «продажным», «коммерческим» кино? Поменьше денег… Побольше проблем…И жизнь — ПОВЕСЕЛЕЕ!
Книга? Какая еще книга?Одна из причин всей затеи — распространение (на нескольких языках) идиотских книг якобы про гениального музыканта XX века Фрэнка Винсента Заппу (1940–1993).«Я подумал, — писал он, — что где-нибудь должна появиться хотя бы одна книга, в которой будет что-то настоящее. Только учтите, пожалуйста: данная книга не претендует на то, чтобы стать какой-нибудь «полной» изустной историей. Ее надлежит потреблять только в качестве легкого чтива».«Эта книга должна быть в каждом доме» — убеждена газета «Нью-Йорк пост».Поздравляем — теперь она есть и у вас.