Лингво. Языковой пейзаж Европы - [7]
6
Языковой приют
Балканские языки
Нас формирует семья. Мы получаем гены своих родителей, как они получили гены своих. Точно так же и большинство языков являются членами своих семей и определенные свойства получают в наследство. Конечно, зарождение новых языков не происходит в результате союза двух родительских языков, так что от биологической параллели придется отказаться. Вообще говоря, языки размножаются делением, как амебы, или дают отростки, как клубника. Например, романские языки (румынский, французский, итальянский и др.) отделились от латыни, а ток-писин (креольский язык Папуа – Новая Гвинея) – это молодой отросток английского.
Но наше поведение, одежда и речь зависят не только от наследственности. Жизненный опыт, встреченные нами люди тоже формируют нас. В результате, некоторые члены семьи сильно отличаются от остальных: пресловутые белые вороны или паршивые овцы (последние, к сожалению, встречаются чаще). Та же модель применима и к языкам. Языки оказывают друг на друга сильное влияние, особенно в тех регионах, где веками живут бок о бок представители разных языковых семей. В Европе таким регионом прежде всего являются Балканы: именно здесь соседние языки влияют друг на друга очень давно, весьма интенсивно и крайне изощренно.
В этом юго-восточном уголке Европейского континента целое скопище языков – от албанского, болгарского, греческого и македонского до румынского, цыганского, сербохорватского и турецкого, которые, так сказать, покинули свои семьи. У албанского и греческого вообще никого из родни не осталось в живых. Румынский оказался за сотни километров от своего ближайшего романского родственника – итальянского. Тысячи километров отделяют цыганский, индийский язык, от его южноазиатских родичей, а большинство братьев турецкого живут довольно далеко на востоке. Наконец, территории славянских балканских языков (болгарского, македонского и сербохорватского) вплотную прилегают к ареалу словенского, но все они изолированы от своих основных родственников (русского, украинского и польского). Короче, Балканы напоминают приют для лингвосирот.
Турецкий – интроверт. Его общение с другими языками сводится в основном к заимствованию их слов или, даже чаще, к передаче им своих. Остальные семь языков, наоборот, существенно повлияли друг на друга, что неудивительно, учитывая, как долго они делят общую жилплощадь. Долгие столетия носители этих языков вместе жили и кочевали, вступали в смешанные браки, ездили друг к другу в гости, торговали и воевали друг с другом, обменивались религиозными верованиями.
Даже сейчас, в XXI в., Балканы насыщены меньшинствами. Здесь есть сербскоговорящие анклавы внутри албаноговорящих регионов, македонские и румынские поселения в греческих областях и т. д. и т. п. В прошлом мешанина была еще большей – тогда почти каждый знал хотя бы два языка, владея иностранными языками пусть не свободно, но в достаточной степени, чтобы суметь объясниться.
Румынский язык существенно изменился под влиянием балканских соседей, но румыны очень гордятся его латинским происхождением.
Bucharest statue: Dennis Jarvis/flickr.
В результате такого тесного общения языки, которые когда-то различались как день и ночь, постепенно стали походить друг на друга. Это особенно относится к румынскому, албанскому, македонскому и болгарскому. У них столько общего, что их легко принять за родственников (македонский и болгарский и вправду родня, но два других – нет). Сербохорватский, греческий и цыганский тоже переняли некоторые свойства у этого квартета. Все вместе они образуют так называемый Балканский языковой союз.
Итак, что у них общего? Например, артикли. В отличие от многих других языков члены Союза не ставят определенный артикль перед существительным, а прибавляют его в конце слова. В румынском, например, dog (собака) – это câine, а the dog – câinele. В болгарском – куче и кучето, где дополнительные буквы в конце обозначают артикль, а в албанском – qen и qeni. Этим они отличаются от своих ближайших родственников (итальянского и польского, например). Согласно сделанному несколько лет назад открытию лингвистов Йоахима Метцингера и Штефана Шумахера, в этом вопросе законодателем моды стал, вероятно, албанский.
Еще одна характерная для балканских языков черта – экономное использование инфинитива или полный отказ от него. В большинстве европейских языков инфинитив широко используется в конструкциях типа он должен идти. В румынском же и в большинстве других балканских языков предпочитают использовать личную форму глагола, создавая предложения типа нужно, чтобы он шел. У родственных языков за пределами Балкан эта особенность не встречается.
Третья характерная черта – это формирование будущего времени, индикатором которого в английском служит слово will. Европейские языки справляются с этим временем по-разному, но члены Балканского языкового союза (почти) уникальны: все они используют для этого одно не меняющееся слово. Исходное значение этого слова было что-то вроде
