Лимпопо, или Дневник барышни-страусихи - [39]
— Бог — это тридцать птиц и зовут его, если не ошибаюсь, Симург. Есть такая легенда, где тридцать птиц преодолевают препятствия в поисках своего легендарного правителя Симурга. А в конце пути они узнают, что правитель и есть они сами… Не веришь — спроси у других. Да хоть у летучих мышей.
С Бэтменом, с тех пор как он вместе с дядюшкой-извращенцем вернулся с Сицилии, я не встречалась, но от Нуар мне известно, что там у них было множество неприятностей. Я видела его только мельком, недалеко от ликероводочного завода, когда с он кем-то разгоряченно спорил.
Нуар навела по совиной линии справки и узнала, что когда Бэтмен сел в Сиракузах на прибрежной скале и направил свой ультразвук на воду, то море поблизости закипело. Одному Богу известно, верно ли (или превратно) истолковали дельфины послание Бэтмена, но морды у них были такие злые и шипели они ему что-то такое, что он счел за лучшее смотать удочки, даже не попытавшись расшифровать точный смысл их шипения.
Сам Бэтмен об этом эпизоде помалкивает, но с семьей кое-чем поделился: испускаемые им ультразвуковые сигналы якобы были столь мощными, что радары НАТО посходили с ума, один бомбардировщик потерял управление и упал, а одна подводная лодка чуть не затонула. Вот почему им пришлось, поскорее и не привлекая к себе внимания, возвращаться домой. Уж не знаю, что из этого правда, что нет.
А случайная встреча с ним произошла при таких обстоятельствах: в тот день на закате я медитировала на краю поляны. Неожиданно послышались чьи-то голоса, и на противоположной стороне я заметила Бэтмена. Он спорил о чем-то с высоким, в черном плаще, сухопарым мужчиной, который время от времени измученно отирал лоб призрачно-белым платком. И тогда только выяснилось, что голос у Бэтмена не только в ультразвуковом, но при желании и в слышимом диапазоне впечатляюще громкий. Он визжал собеседнику в черном:
— Ну за каким дьяволом тебе надо было еще и ксерокопировать их?! Да пропади ты пропадом ко всем чертям болотным!
Тут, заметив меня, они замолчали, поэтому, что ответил дядюшка, я не знаю.
Но думаю, это был именно дядюшка.
120. Откуда мир взялся
Мир вылупился из страусового яйца. Только яиц было не одно, а два.
Из другого вылупился второй мир. И ходы между двумя мирами были известны лишь страусам.
Иногда мы наведываемся к нашим сородичам, иногда они навещают нас.
Те, кто оттуда возвращаются, об увиденном говорить не хотят. И когда их расспрашивают, отвечают: «Этого не расскажешь. Описать это невозможно».
VOX POPULI
Нуар оказалась права.
Минуло уже две недели, в течение которых нас должны были отпустить на волю, но ничего не произошло, и самое интересное, что никто из страусов на это не обратил внимания, никого это уже не волнует, и никто об этом не вспоминает.
Завтра снова начнем тренировки. Придется выкладываться, наверстывая упущенное.
— Пифта, да поди ф ты! — с безопасного расстояния дразнил шепелявого Злыдня Дубина.
— А что такое «воке попули»? — спросила я у Нуар.
— Фокс попули? — уже туговатая на ухо, переспросила сова. — Народная лиса, я так понимаю.
121. Южная Звезда и ядовитая змея
Страус по имени Южная Звезда подружился однажды с ядовитой змеей. Змею затоптало стадо каффрских буйволов, спасавшихся от землетрясения. Он нашел ее, вылечил, на-кормил-напоил и отнес в безопасное место, подальше от угорелых буйволов.
Большинству ядовитых змей чувство благодарности неизвестно, и укусить руку дающего им ничего не стоит. Как, кстати, и людям. Мне рассказывали о человеке, которого чуть ли не затоптали его друзья и ученики, прямо как стадо буйволов, да вдобавок еще покусали, в точности, как змея.
Однако змея, которую подобрал Южная Звезда, как ни странно, в отличие, скажем, от вышеописанных людей, знала, что такое благодарность. Змея эта подружилась со страусом, и вместе они совершили не один замечательный подвиг. Обычно она путешествовала, обернувшись кольцом вокруг шеи страуса, и была то ли очковой гремучей змеей, то ли гадюкой шумящей.
Однажды им повстречался лев или пустынный упырь. Дело происходило там, где саванна граничит с пустыней. Южная Звезда с обмотанной вокруг шеи змеей как раз подошел к границе, где резвились маленькие страусята.
Льву (или упырю — точно уже не помню) очень хотелось отведать свежей страусятники, что издали было видно по его вороватой физиономии. Он подкрался к страусятам, и, когда Южная Звезда прикрыл их собой, зверь бросился на него, собираясь перекусить ему горло. Он явно не понимал, почему эта странная птица не бежит от него, а когда понял, то был уже мертв. Он умер в полете, и можно сказать, что прыжок его пережил его самого. Свалившись мешком на поросший травой песок, он перевернулся на спину и задрал к небу все четыре одеревеневшие лапы.
Одеревенели они от змеиного яда. Или окостенели. Кровь застыла мгновенно — но это внутри, потому что снаружи ярко светило солнце.
122. Южная Звезда. Каменщики. Китайский сон
Так бывало неоднократно. Стоило любому, самому лютому зверю только потянуться к шее страуса, как его настигала мгновенная смерть.
