Лили. Посвящение в женщину - [5]

Лили вскочила с постели и подошла к громадному овальному зеркалу, стоявшему в углу комнаты. Зеркало отразило стройную фигуру девушки, ее красивое лицо с большими черными глазами и чувственными пунцовыми губами.

Лили улыбнулась, и на ее розовых щечках образовались ямочки, которые всегда приводили в восторг Рогожина, да и других мужчин. И сознание собственной красоты наполнило гордостью сердце девушки.

Продолжая улыбаться, она полуоткрыла рот, и между пунцовыми губами сверкнули ровные жемчужные зубы. Лили внимательно глядела в зеркало на свои маленькие ушки, атласные и нежные плечи и шею, высокую грудь, стройную талию, красивые руки с длинными и тонкими пальцами.

И вдохновение озарило Лили, и мысли роем затеснились в ее голове.

— Да, да, — шептали ее губы, — мать, пожалуй, права!.. Необходимо пользоваться своей красотой, пока не поздно. Красота — это капитал, который может и должен приносить громадные проценты, давать возможность широко пользоваться всеми благами жизни… Что за беда, что Рогожин не желает жениться на мне? Разве я не сумею и без того забрать его в свои руки?..

В дверь спальни постучалась Анна Ивановна.

— Лили! — послышался ее робкий, заискивающий голос.

Девушка быстро подошла к двери, повернула ключ в замке и впустила мать. Анна Ивановна, взглянув на дочь, сразу поняла, что та смирилась.

— Ну? — спросила она, сдерживая самодовольную улыбку.

— Ты права! — воскликнула Лили и порывисто бросилась в объятия матери. — Ты права! Лучше быть на содержании у богатого человека и пользоваться всеми благами жизни, чем быть женой какого-нибудь ничтожного бедняка и дрожать над каждой копейкой. Напиши Рогожину, что я больше не сержусь на него и чтобы он приезжал к нам.

— Я уже написала! — заявила Анна Ивановна и нежно, ласково погладила шелковистые волосы Лили.

IV

Рогожин приехал к Тепловым за два часа до приезда остальных гостей. Анна Ивановна из дипломатических соображений уехала из дому под предлогом покупок, — и Лили, одна, задумчивая и немного бледная, лежала в гостиной в шезлонге. Увидев Рогожина, она улыбнулась ему и молча протянула руку.

Рогожин наклонился и медленно поцеловал руку. Затем нерешительно посмотрел Лили в глаза и, придвинув кресло, сел у ее ног.

— Лили… — тихо сказал он.

— Ну? — протянула девушка.

— Вы не сердитесь на меня?

Лили отрицательно покачала головой.

Рогожин сделал порывистое движение и, опустившись на колени, схватил руки Лили и поочередно одну за другой поднес к своим губам.

— Если бы вы знали, как я люблю вас! — волнуясь и спеша заговорил он. — Какие тяжелые часы и минуты пережил я, пока не получил от вашей матери письмо! Если бы не это письмо, я никогда не решился бы больше приехать к вам. Но поймите, Лили, что моя грубая откровенность и, может быть, излишняя самоуверенность в обращении с вами происходили совсем не от недостатка уважения к вам! Я просто думал, что вы, как современная женщина, стоите выше всех этих глупых предрассудков и сантиментов. Я думал, что лучше идти к цели прямо, чем окольными путями.

— Ну хорошо! — воскликнула Лили, отдергивая свои руки, которые Рогожин все это время покрывал поцелуями. — Оставим эти сантименты и сейчас! Садитесь в ваше кресло и давайте как вполне современные люди, стоящие выше всяких предрассудков, приступим к переговорам. — И, неестественно рассмеявшись, Лили быстро приподнялась и, спустив на пол ноги, оправила платье.

Рогожин, задыхающийся и сконфуженный, неловко поднялся с колен и сел в кресло.

Около минуты оба молчали, потупив глаза.

— Ну, что же вы молчите? — спросила наконец Лили.

— Мне нечего говорить. Мои желания вам известны.

— Знать только одни ваши желания для меня еще недостаточно. Необходимо знать и условия, при которых я должна буду удовлетворять эти желания. Но давайте начнем с самого начала. Вы предлагаете мне пойти к вам на содержание?..

Рогожин с удивлением слушал и не узнавал Лили. Перед ним была как будто другая, совершенно неизвестная ему женщина, и он не знал, как говорить и вести себя с нею.

— Я предлагаю вам свою любовь и, в силу этой любви, полное обеспечение на всю жизнь… — несмело сказал он.

Лили снова неестественно рассмеялась.

— Прекрасно! — воскликнула она. — Попробуем выразиться более поэтическим языком. На самом деле «пойти на содержание» звучит немного вульгарно и некрасиво. Итак, вы предлагаете мне свою любовь? И при этом, конечно, желаете, чтобы на вашу любовь я ответила полной взаимностью, а для достижения этой взаимности вы согласны пожертвовать некоторой долей ваших капиталов?

Рогожин молчал.

— Но раз дело дошло до капиталов, — продолжала Лили, — поэтический язык становится несколько неудобным. Волей-неволей приходится перейти к прозе и математике. Поэтому прежде покончим с вопросом о любви, а затем уже обсудим вопрос о капиталах. Вы, само собой, не претендуете на искреннюю любовь с моей стороны и удовольствуетесь более или менее искусной имитацией?

— Я надеюсь, что сумею заставить вас полюбить меня! — уверенно и горячо воскликнул Рогожин. — Я верю в силу своей любви. Любовь сильна как смерть! Fort, comme la morte, как говорят французы.