Ликвидация. Книга вторая - [23]
Давид нерешительно взглянул на него:
— Вообще я ремонт там хочу заделать… А шо? Новые обои, стекла, пол настелить… Рухлядь выкинуть…
— Разумно, — одобрил майор. — Но это ж только на словах быстро делается. Так что моя берлога в полном твоем распоряжении…
— А не стесню?
— Я тебя умоляю!.. — с одесским выговором протянул Кречетов. — Все, я побежал. Увидимся…
Хлопнула дверь. И тут же распахнулась снова. На пороге стоял майор Довжик, поддерживая под локоть абсолютно пьяного Леху Якименко.
— Та-а-ак… — протянул Гоцман таким голосом, что, будь Леха трезвый, он сразу понял бы, что дело худо. — Пьян?
— Так точно, — со вздохом отозвался Довжик. Минуту Гоцман раздумывал, как поступить. Потом неожиданно взял со стола стакан молока, подошел к Якименко и рукой вздернул вверх его упавшую на грудь голову:
— Пей!..
Глава пятая
Кречетов шел быстрым шагом, почти бежал. На секунду задержался у торговки цветами, раскинувшей свой красочный товар на углу улицы Ленина, выбрал большой букет белых роз, кинул продавщице синюю купюру и, взглянув на часы, уже в самом деле бегом бросился к подъезду оперного театра.
Продавщица закричала что-то вслед, размахивая зажатой в кулаке сдачей. Майор обернулся на бегу, беспечно махнув рукой.
Племянник Штехеля едва успел отскочить в ближайшую подворотню…
— …Ну шо, получшало? — осведомился наконец Гоцман, с ненавистью глядя на сидевшего перед ним понурого Якименко. — Разговаривать-то будем, герой — портки с дырой?.. Не слышу!..
Леха с трудом попытался закинуть ногу за ногу и с независимым видом откинуться на спинку стула. После недолгих попыток это ему удалось.
— Нет.
— Ладно, — обреченно вздохнул Давид, махнув рукой. — Сдай оружие и иди.
— Не сдам, — заплетающимся языком выговорил Якименко.
— Я сказал, оружие на стол!!! — заорал Гоцман так, что задребезжали стекла.
Но Леха недаром служил в разведроте. Крика он не боялся, тем более в своем нынешнем состоянии.
— А почему вы со мной так разговариваете, товарищ подполковник? — с трудом процедил он, раскачиваясь на стуле.
— Нет у него оружия, — тихо вставил сидевший в углу Довжик.
— Как это нет? — оторопел Гоцман.
— Нету, — тихо произнес Якименко. — Потерял.
— Где потерял?!
— Не помню…
Леха опустил тяжелую голову на руки, не обращая внимания на ошеломленного начальника.
— Ты шо, больной?! — взвился после паузы Гоцман. — Головой ударился?! Вспоминай!.. Где его нашли? — повернулся он к Довжику.
— В парке Шевченко, за туалетом…
Гоцман подскочил к балкону, махнул рукой Ваське Соболю, загоравшему на солнцепеке во дворе:
— Васек, отставить курорт, заводи транспорт! Бикицер!..
Городской парк культуры и отдыха имени Шевченко каждому одесситу был дорог по-своему. Кого-то прежде всего впечатляла выставка трофейной военной техники, открывшаяся вскоре после освобождения Одессы, кто-то вспоминал те славные довоенные времена, когда парк носил имя Косиора и с парашютной вышки прыгали бодрые девушки в белых трусиках. Нашелся бы обязательно и восьмидесятилетний ветеран, помнивший посещение Одессы императором Александром II Освободителем, который, собственно, и заложил этот парк в 1875 году. Памятник самодержцу — массивная лабрадоровая колонна с белым мраморным профилем царя — давным-давно исчез неведомо куда, как кануло в Лету и прежнее название парка — Александровский.
А вот Гоцману парк имени Шевченко помнился октябрьским днем десятилетней давности. Тогда, в тридцать шестом, стоял он в оцеплении возле стадиона, вместе со своими сослуживцами сдерживая напор сорока тысяч болельщиков, съехавшихся со всей Украины посмотреть на игру одесской команды с турками… Комментировал тот матч сам Синявский, радиотрансляция шла на весь СССР и на Турцию. Игры Давид не видел, зато слышал мощный рев, доносившийся со стадиона. И только потом узнал, что турки были наголову разгромлены одесситами…
Да много чего тут было. Возле стадиона летом тридцать седьмого брал Гоцман Сашку Раешника, который убил на глазах у двух случайных свидетельниц первокурсницу Аду Красицкую.
Свидетельницы — семидесятилетние старушки — дали довольно точный словесный портрет преступника, и весь личный состав милиции был поднят на ноги. Через день Давид увидел Раешника — по описанию это был он — в очереди за газировкой. Убийца стоял, подбрасывая на ладони двадцатикопеечную монету, сытый, лоснящийся, наглый, и небрежно посматривал на беспечно болтающих о чем-то девчонок, стоявших в очереди перед ним. На пальце у него блестело золотое колечко, которое Раешник снял с руки убитой студентки.
Раешник зацепил Давида медленным, ленивым взглядом и мгновенно все понял. Но Гоцман не дал ему выхватить из кармана клешей нож, не дал заслониться, словно живым щитом, одной из девчонок, стоявших за газировкой… Испуганный писк девчонок и запомнился. А глаза Раешника, валявшегося на газоне, были бессмысленными, как у снулой рыбы. Золотые часы с гравировкой, которые Гоцман получил за его задержание, исправно отсчитывали время до осени сорок первого, пока не разбило их осколком бомбы с немецкого пикировщика…
Словом, памятных и приятных местечек в парке имени Шевченко было более чем достаточно. Общественный туалет к ним явно не относился, и тем не менее Якименко и Гоцман расположились неподалеку от него, на замызганном яблочными огрызками и шелухой подсолнухов чахлом газончике. Леха лежал, закинув безвольные руки за голову и изредка громко с независимым видом икал. Гоцман нетерпеливо кусал травинку, поглядывая на распахнутую дверь сортира.
Он каждый день висит на волоске от смерти, чувствует за спиной ее леденящее дыхание. Смерть смотрит на него глазами воров, убийц и бандитов, она забирает его друзей, соратников и близких. Но он обязан выжить и для этого стал сыщиком, охотником, зверем, познав, что не всякий друг надежен, не всякий преступник — враг... Его знает вся послевоенная Одесса — подполковника уголовного розыска Давида Гоцмана, но лучше всех изучил его враг, главарь банды Академик, для которого избавиться от ненавистного мента — дело принципа.
Испания, 1354 год. Епископу Жироны Беренгеру необходимо приехать в Таррагону на совет епископов. Одолеваемый болезнями и попавший в немилость одновременно королю Арагона и архиепископу Таррагоны, Беренгер с неохотой соглашается на эту поездку и просит своего личного лекаря Исаака сопровождать его. В довершение жена Исаака, несмотря на все уговоры, намерена ехать вместе с мужем и берет с собой Ракель, их с Исааком дочь. Однако настоящие неприятности еще впереди: кто-то убивает посланников папы римского, чьи тела обнаружены на дороге, ведущей в Таррагону.
1857 год. Снова и снова полиция находит в Темзе обезображенные трупы лондонских «жриц любви».Все жертвы — не просто убиты, но и жестоко изувечены.Полиция — в растерянности.И тогда к расследованию подключают блестящего молодого доктора Филиппса — члена элитарного общества английских ученых, закрытого Клуба Лазаря. Клуба, в котором собираются величайшие гении эпохи — Чарльз Дарвин, Чарльз Бэббидж, Изамбард Кингдом Брунел.Их цель — изменить мир при помощи науки.Но умеют ли эти люди еще и раскрывать преступления?Поможет ли их интеллект в поисках убийцы?
Заняв должность в городке Пенлее, судья Ди тут же приступает к расследованию убийства своего предшественника. Тем временем по окрестностям рыщет страшный тигр, дух убитого бродит по зданию суда, а труп монаха отыскивается в чужой могиле. В конце концов судья Ди приходит к выводу, что все эти внешне не связанные события имеют одну причину.
1150 год до нашей эры.Заговор по свержению живого воплощения бога Ра — всемогущего фараона Рамзеса III — удалось предотвратить.Однако фараон пал жертвой ненависти своей супруги, царицы Тии. На престол взошел его наследник, легендарный Рамзес IV, но он тяжело болен.На окраинах царства по-прежнему неспокойно, а вечный соперник Египта — Вавилон — плетет дипломатические и политические интриги. Как противостоять могуществу сильного и хитроумного противника? Открытое противостояние бесполезно.И тогда фараон отправляет в Вавилон единственного человека, которому может доверять, — дознавателя Симеркета.Его официальная миссия — доставить в Египет изображение бога, приносящее чудесные исцеления.Но помимо этого Симеркет получает и тайное задание, куда более опасное…
Жадные до власти мужчины оставляют своих возлюбленных и заключают «выгодные» браки, любым способом устраняя конкурентов. Дамы, мечтающие о том, чтобы короли правили миром из их постели, готовы на многое, даже на преступления. Путем хитроумнейших уловок прокладывала дорогу к трону бывшая наложница Цыси, ставшая во главе китайской империи. Дочь мелкого служащего Жанна Пуассон, более известная как всесильная маркиза де Помпадур, тоже не чуралась ничего. А Борис Годунов, а великий князь и затем император российский Александр Первый, а княжна Софья Алексеевна и английская королева Елизавета – им пришлось пожертвовать многим, дабы записать свое имя в истории…
Драгоценные камни…Они переходят из рук хозяев к ворам и контрабандистам, а затем — к купцам, ювелирам, новым владельцам.Они всегда оставляют след…Кэтрин Стерн, страстно увлеченная историей камней, сквозь времена и расстояния прослеживает странный, загадочный, опасный путь драгоценности, которую некогда носила Елизавета Английская…
Вадим Захарович Роговин — российский историк, социолог и публицист, главной темой исследований которого были 1930-е годы в СССР. В книге, которую вы собираетесь прочитать, показано противостояние двух вождей коммунистической партии — И.В. Сталина и Л.Д. Троцкого. Оно не закончилось после высылки Троцкого из СССР в 1929 году, наоборот, стало еще более острым. Троцкий резко выступал против политики Сталина, печатал разоблачающие документы, организовывал сопротивление сталинскому режиму. Не удивительно, что на Троцкого устраивались покушения, очередное из них в 1940 году стало удачным. В своей книге Вадим Роговин не только приводит факты и документы об этой борьбе и самом убийстве, но и подробно анализирует причины конфликта между Сталиным и Троцким.