Ликвидация. Книга первая - [23]
— Да, зацепок мало, — скрипнул Гоцман.
— Шо значит «мало»?
Фима в возмущении приподнялся со стула. Гоцман кинул быстрый взгляд на Омельянчука, но тот, изнемогая от табачного чада, высунул голову на балкон.
— Шо значит «мало»? — продолжал он. — Сара тоже кричала «мало», а потом нянчила семерых бандитов, не считая девочек… Я имею кое-что сказать…
— Ты почему здесь? — хмуро перебил его Гоцман.
— А где я должен быть?.. Так вот, граждане менты…
— Тишак, проводи Фиму до проходной, — еще более жестко перебил Гоцман. — И выясни, как он сюда попал.
Тишак поднялся с места, растерянно глядя на Фиму. Тот с непроницаемой физиономией хлопнул его по плечу:
— Провожать не надо, дорогу знаю. Адье вам с кисточкой…
Хлопнула дверь.
— Это я ему пропуск выписал, Давид Маркович, — тихо пояснил Якименко. — Обмундирование-то он нашел…
Гоцман раздраженно задымил новой папиросой, не обращая внимания на укоризненный взгляд Арсенина. Взял со стола стакан с остывшим чаем, отхлебнул и поставил на место.
— Слушай сюда все!.. — Давид крепко потер рукой лоб, вздохнул: — В общем, так… Тишак, копаешь прошлое и связи Радзакиса. Аккуратно, вдумчиво. От момента зачатия… Шо, где, когда и тому подобное… Якименко — автомастерские и гаражи. Грузовик — серьезная зацепка. Посмотри по ведомостям, за какими предприятиями числились ЗИСы сорок четвертого года выпуска. А также «Додж» и инкассаторская машина. Довжик — деловые люди на сбыте краденой одежды… Поможешь, Петро? — Гоцман кивнул начальнику ОБХСС майору Петру Разному.
Тот развел руками: какие, мол, разговоры, само собой.
— Вот такая картина маслом, — подытожил Гоцман и умолк, выжидательно глядя на Омельянчука: вы начальник, вам и закрывать заседание. А может, и сами какую мысль имеете…
Седоусый полковник откинул в сторону занавеску, страдальчески морщась от табачного дыма. Взял со стола стакан с остывшим крепким чаем и, нянча его в ладонях, негромко произнес, ни на кого не глядя:
— А Фима таки имел шо-то сказать…
— Переговорю, Андрей Остапыч!.. — По лицу Гоцмана скользнула победная улыбка.
Глава пятая
Когда-то, еще до войны, это строение на берегу моря, недалеко от кладбища старых кораблей, — не то гараж, не то ангар — предназначалось для ремонта баркасов и мотоботов. В море по-прежнему вели ржавые рельсы, по которым когда-то рыбацкие суда вытягивали на берег, под навес. Но никаких баркасов здесь давно уже не было. Зато под навесом стоял «Студебеккер» с поднятым капотом, и в моторе, посвистывая, неспешно копались двое пленных румын, голых до пояса. На подножке машины маленький патефон шепеляво крутил польский фокстрот. «Вшистко мни едно, вшистко мни едно…» — тянула певица сладким, довоенным голосом…
Из пристроенного к гаражу низенького, крытого черепицей дома медленно вышел курчавый и бородатый седой грек с заварочным чайником в руках. Выплеснул спитой чай в помойное ведро. Прищурившись, глянул в сторону моря. И, резко ускорив шаг, двинулся навстречу грязному, усталому человеку, медленно поднимавшемуся к дому…
— Толя вернулся? — прохрипел Чекан, усаживаясь на камень и с трудом стягивая с ноги сапог.
Грек молча кивнул, наблюдая.
— Кто еще в доме?
— С чего ты взял?
Чекан утомленно мотнул головой на заварочный чайник, стянул второй сапог, высыпал из него песок. Поморгал воспаленными от недосыпания веками.
— Кому чай собрался заваривать, Грек?
— А-а… — Грек уважительно улыбнулся. — Женщина одна. Имеет наводку на сберкассу.
— Гони, — равнодушно бросил Чекан. — Я с бабами не работаю.
— Чекан… — покачал головой грек. — Она верная женщина. Лучшая наводчица, я отвечаю!
— Грек, — спокойно произнес Чекан, — еще раз: с бабами не работаю… Передай Академику, что обмундирование сгорело, Эву Радзакиса убили… А бабу гони, — он приподнялся с камня, с наслаждением пошевелил босыми пальцами ног, — сами разберемся. Я пока вымоюсь.
Тяжело ступая, держа сапоги в руке, Чекан двинулся в обход дома в сад, туда, где под старой грушей был устроен летний душ. Проходя мимо террасы, бросил мимолетный взгляд в окно. Увиденное заставило его забыть про осторожность…
Они смотрели друг на друга всего мгновение. Потом одновременно бросились к дверям — Чекан по двору, женщина по чисто вымытым половицам комнаты…
Встретившись с женщиной в дверях, он невольно отпрянул, а она побежала от него, задыхаясь от бега. Бежала по берегу, вдоль натянутых для просушки сетей, слыша за спиной частое дыхание. Нагнав, он схватил ее за плечи, развернул к себе. Жадно смотрел, ощупывая глазами губы, лоб, подбородок, волосы, грудь под белой кофтой…
— Мне сказали, ты ушла с румынами, — тихо произнес Чекан, глядя на Иду.
Все такая же худенькая, с огромными черными глазами. А седой пряди на левом виске раньше не было… Совсем небольшая прядь, но он ее заметил. В ее-то тридцать три…
— Но мог же поискать, — так же тихо ответила Ида.
— Я искал!..
За спиной Чекана заскрипели по берегу шаги Грека. Глаза Иды мгновенно стали равнодушными.
— Ты его ждал? — окликнула она Грека. — Не пойдет. Ищи других. Эдька!.. — Она помахала рукой в сторону дома. На крыльце показался высокий анемичный сын грека, такой же курчавый, как отец. — Проводи…
Кровь за кровь, смерть за смерть — убийца хорош только мертвый. Но что если под топор праведного возмездия попадают невинные головы? Кто остановит карающую машину смерти, которая уже набрала обороты? Подполковник Одесского уголовного розыска Давид Гоцман понимает, что санкционированный Жуковым кровавый карательный план по уничтожению бандитов принес неутешительные результаты. Подполковник должен сказать свое слово. Даже если оно будет последним.
Во время привычной инспекции состояния Летнего сада старшего городового Федулина ожидала страшная находка. Среди пруда на спине, раскинув ноги и руки и запрокинув кудрявую голову, плыла маленькая девочка. Жертвой оказалась единственная дочь надворного советника Картайкина, которую несколько дней назад похитили прямо на улице. Осмотр показал, что прежде, чем выбросить девочку в пруд, убийца задушил ее. Но кому понадобилось убивать маленькую дворянку? Расследовать это сложное и запутанное дело предстоит шефу жандармерии Бенкендорфу и обер-полицмейстеру Кокошкину.
Москва, 1477 год. Вот уже пять лет как Иван III женат на византийской принцессе Софье Палеолог. Москва из захудалого лесного княжества превращается в одно из самых могущественных государств Восточной Европы. Софье не по душе старомосковские порядки и жизнь в деревянной столице с ее залатанными крепостными стенами и ветхими храмами. Тем временем влияние хитрой честолюбивой византийки растет и не всем это по душе. Поэтому когда по Москве прокатывается волна загадочных убийств, именно Софью обвиняют в том, что она нарушила извечный порядок и впустила в город чужеземцев на службе у дьявола…
Оказав помощь Шерлоку Холмсу и доктору Ватсону в раскрытии убийств в Уайтчепеле, Мэри Джекилл ведет мирную жизнь в Лондоне в компании своих необычных подруг – Беатриче Раппаччини, Кэтрин Моро, Жюстины Франкенштейн и Дианы Хайд, сестры Мэри. И конечно, все они могут в любой момент рассчитывать на миссис Пул – бессменную экономку дома. Однако спокойствие нарушает телеграмма, сообщающая о похищении Люсинды Ван Хельсинг. Где же девушка и что с нею сделал ее отец, профессор Ван Хельсинг? В попытке найти ответы на эти вопросы члены клуба «Афина» предпринимают безумный вояж из Парижа в Вену, а затем и в Будапешт.
..1929 год. В Одессе бесчинствует банда Алмазной — дерзкие, просто среди бела дня ограбления банков и зажиточных граждан, множество трупов… Город в ужасе. А настоящая Таня Алмазова, чьим именем прикрывается самозванка, возглавившая бандитов, думает, как это остановить. Проводя собственное расследование, она узнает, что в еврейской мифологии существует понятие «диббук». Это злой дух, который преследует живых, вселяется в них. При помощи Володи Сосновского Таня должна этот миф разрушить.
Исторический приключенческий детектив. Время событий — начало XX века. Место событий — Российская Империя.
Екатерина принадлежит к знатному, но стремительно беднеющему роду. В попытке поправить свое благосостояние, ее отец выдает ее замуж за богатого безродного промышленника. Через три года несчастливого брака Катя неожиданно становиться вдовой: ее муж отравлен неизвестным. Пасынок и родители собираются бороться за наследство покойного, следствие подозревает героиню в убийстве супруга, а единственная подруга вместо себя присылает Катерине в помощь своего брата-юриста, который ненавидит Катину семью… Как можно выстоять в битве, где у тебя много врагов и ни одного союзника?
Вадим Захарович Роговин — российский историк, социолог и публицист, главной темой исследований которого были 1930-е годы в СССР. В книге, которую вы собираетесь прочитать, показано противостояние двух вождей коммунистической партии — И.В. Сталина и Л.Д. Троцкого. Оно не закончилось после высылки Троцкого из СССР в 1929 году, наоборот, стало еще более острым. Троцкий резко выступал против политики Сталина, печатал разоблачающие документы, организовывал сопротивление сталинскому режиму. Не удивительно, что на Троцкого устраивались покушения, очередное из них в 1940 году стало удачным. В своей книге Вадим Роговин не только приводит факты и документы об этой борьбе и самом убийстве, но и подробно анализирует причины конфликта между Сталиным и Троцким.