Лига мартинариев - [44]

— Да говорить-то особенно нечего… — Толик запнулся, как ученик, который «плавает» у доски и ожидает подсказки. — Кто человек, заказавший убийство — не знаю… Только учтите, хозяин, мне угрожали… — Толик суетливо оглянулся и понизил голос. — Знаю только одно: его зовут Юра, и он не здешний. То есть когда-то может и жил в нашем городе, но теперь — нет.

— Но ты его видел? Как он выглядит?

— Ну, морда у него такая… чемоданчиком… волосы темные, нос такой, щеки такие… — Толик безуспешно пытался состроить из своего мордоворота физиономию неведомого Юрия.

Неведомого?! Почему же неведомого!

— Знаю о ком он говорит! — взвизгнула я радостно.

Толик взглянул на меня с неподдельным изумлением.

— Опять бредовая идея, — буркнул Орас, и сделал мне знак, который я, разумеется, не поняла.

— Да выслушай же меня! — закричала я. — Это же тот тип, который сидел в гостях у Мартисса, когда мы пришли. Его тоже звали Юра, у него лицо такое… необычное… Потом это наверняка он напал на меня на лестнице… а когда не вышло, незаметно ускользнул и вернулся назад в квартиру. Я поняла… Я всё поняла…

По мере того как я говорила, лицо телохранителя всё больше вытягивалось. Он хотел что-то сказать, но не мог — лишь глупо хлопал глазами. Моя догадка была верна на сто процентов. Кажется и Орас принял эту версию, во всяком случае он не стал со мной спорить, а лишь спросил Толика.

— Как ты связываешься со своим патроном?

— Мой патрон — это вы, — запоздало попытался подольститься Толик. — Ах да, связываюсь… Он звонит мне по телефону и назначает встречу.

Точь-в-точь как князья Лиги! Ну надо же!

— Когда же позвонят снова? — продолжал расспрашивать Орас.

— Уже позвонили, — радостно сообщил Толик. Он как-то уж очень торопился нам обо всем рассказать. — Встреча в пять на Звездной.

— Отлично! До пяти ты пробудешь здесь. А на встречу мы пойдем вместе. А ты… — Орас отвел меня в сторону и проговорил тихо, так, чтобы не слышал Толик, — звони Иннокентию, езжайте вдвоем к Мартиссу, постарайтесь выяснить, кто этот Юрий.

Я посмотрела на Толика — мне показалось, что он прекрасно понял, о чем говорил Орас. К счастью, он не сможет связаться со своими дружками.

— А как нам объяснить свой визит?

— Скажешь, что пришли за рукописью книги. Для издательства. Как я обещал.

— Ты хочешь ее издать?

— Не я. Просто найду какого-нибудь сумасшедшего, кто захочет это сделать.

— Думаешь такой найдется?

— Хотя бы один — непременно… Мало ли мартинариев на свете!

Я не поняла — шутил ли он или говорил серьезно. Мне показалось — он что-то не договаривает. И слишком уж торопится меня выпроводить.

13

Мартисс открыл дверь мгновенно, едва я коснулась пальцем звонка. Будто часами сидел на сундуке в крошечной передней под пыльными зимними пальто и ждал, когда же наконец придут за рукописью. Ведь должен же был существовать на свете хоть один человек, которого зачарует его СЛОВО.

— Мы от Ораса.

— Всё готово! — воскликнул Родион Григорьевич — и не ясно — чего было больше в этом крике — радости или… страха. — Ах, Боже мой, я буду молиться каждый день. Нет, два раза в день… — Он сунул в руки Кентису чудовищной толщины папку. — Сборник должен называться «Полет одиночки». Непременно, чтобы твердый переплет, черный коленкор, золотое тиснение. Художника ко мне пришлите. Мне всякая мазня не нужна, мне хорошие рисунки нужны. Что-нибудь в стиле Доре. Я поклонник классики. Вы поняли? — голос его внезапно стал строг и требователен. — Кстати, у меня и вторая книга готова. Может, сразу обе запустить в производство, рекламу дать и прочее…

— Извините, Родион Григорьевич, но со второй мы немного подождем, — откашлявшись, проговорил Кентис.

— Опять ждать! — раздраженно воскликнул Мартисс.

— Должна сначала выйти первая книга, — сказала я примирительно. — А там посмотрим.

— Хорошо, хорошо, но только не тяните. А то я вас знаю — положите на дальнюю полку и забудете, — он глянул на нас с такой подозрительностью, будто мы с Кентисом были виноваты во всех его дрязгах с издательствами.

— Когда господин Орас платит, никто не мешкает, — заметила я не без гордости.

— Не знаю, доживу ли, — неожиданно помрачнел господин Мартисс. — Ну хоть Юрочка порадуется.

— Юрочка? — переспросила я, затаив дыхание.

— Сынок мой. Да вы в прошлый раз видели его здесь. Он специально приехал, чтобы попасть на устроенные мною чтения.

— Так он живет не в нашем городе? — живо спросила я.

Слишком живо. Моя неосторожность могла нас выдать. Но как видно, Родион Григорьевич привык к слишком быстрым и взволнованным вопросам дам, когда речь шла об его сыне.

— Он уже лет пять, как поселился в какой-то дыре. Ее и на карте-то нет, честное слово. Три домика, и здание то ли фабрики, то ли приюта. Закончить институт, чтобы попасть в захолустье! Клянется, что ему много платят. Но я не верю. У него всегда в деньгах нужда. У меня в долг занимает… — Родион Григорьевич тяжело вздохнул. — Я бы запретил мартинариям иметь детей. Закон бы издал. Потому что удачливость — это наследственное. А вы даже не знаете, какой Юрочка у меня умница. Чем только он не интересовался! И историей, и медициной! И фехтованием занимался!