Лицо во мраке. Этюд в багровых тонах - [32]

– Хватит! – воскликнул Лейси. – Говорите прямо. Дети посла? Вы имеете в виду лорда Гилбери?

Тонгер кивнул.

– Примерно полтора года назад дети Гилбери сели на яхту и вышли в Тейбл-бей. Недалеко от Волнолома яхта перевернулась, и они бы утонули, но один из заключенных, который в это время работал на причале, заметил их, прыгнул в воду, доплыл до них и спас.

У Лейси от удивления отвисла челюсть.

– Это был Торрингтон? – быстро спросил он.

– Думаю, что да. Имен не называлось, но в кейптаунских газетах упоминалось о том, что заключенный, спасший детей, был хромым. Некоторые газеты даже собирались подать прошение о его помиловании.

Лейси Маршалт начал понимать.

– Полтора года назад? – протянул он. – Дьявол, и вы ничего не сказали мне? Старая скотина!

– А о чем мне было вам рассказывать? – обиженно отозвался слуга. – Фамилии не назывались, откуда мне было знать, что это он? К тому же, если бы его отпустили, тюремщик ведь сообщил бы вам, верно? За что вы ему платите?

Миллионер не ответил.

– Разве что… – задумался Тонгер, – разве что…

– Разве что что?

– Разве что тюремщик тот вышел на пенсию.

– Мерзавец! Нет, больше я такого не потерплю! Вы все знали!

– Ничего я не знал, – огрызнулся Тонгер. – Я просто сопоставил факты и предположил. Если бы его выпустили, он бы приехал сюда, верно? Вы же не думаете, что, окажись Дэн Торрингтон на свободе, он бы оставил вас в покое?

Об этом миллионер уже успел подумать.

– К тому же, – продолжил Тонгер, – я не должен докладывать обо всех слухах и подозрениях, не так ли? Вы ведь всегда были мне хорошим другом, Лейси. Да, я иногда доставляю вам массу хлопот, но я многим вам обязан. А Торрингтон, разве не он сыграл со мной самую злую шутку, которую можно представить? Ведь это он собирался сбежать с моей малышкой, с Элси, в тот день, когда вы его подстрелили. Этого я тоже не забыл. Вот смотрите.

Он сунул тощую руку во внутренний карман и достал потертый бумажник, из которого вынул письмо, такое ветхое, что бумага чуть ли не разваливалась на части.

– Это письмо от дочери. Я храню его уже много лет и каждый раз, думая о Торрингтоне, перечитываю его. Нет, у меня нет оснований любить Торрингтона, – промолвил Тонгер. – Я бы многое отдал, чтобы отплатить ему той же монетой.

Миллионер, склонив голову, безучастно смотрел в пол.

– Ненависть – это страх, – задумчиво произнес он. – Вы тоже его боитесь.

Тонгер хмыкнул.

– Нет, я не чувствую к нему ненависти и не боюсь его. Может быть, все, что случилось, – к лучшему. Как ни крути, а моя малышка прекрасно устроилась в Америке, она владеет магазином дамских шляп и даже предлагает помогать мне деньгами, если нужно.

Лейси, засунув руки в карманы брюк, не спеша подошел к своему письменному столу и сел. Из-под насупленных бровей хмурые глаза все еще смотрели в одну точку.

– Миссис Элтон говорила, что видела хромоногого… – начал он.

Слуга повернулся, а Лейси вскочил и уставился на стену свирепым взглядом. Раздались три приглушенных, но хорошо различимых медленных удара.

– Опять этот чертов старик в соседнем доме, – сказал Тонгер, но тут сдавленный вскрик хозяина заставил его повернуться. Лейси Маршалт побагровел. Из его приоткрытого рта исходили странные, нечеловеческие звуки. Но слугу ошеломили глаза хозяина – в них застыл беспредельный ужас.

Глава XXV Поездка в Париж

– Что… что это? – заикаясь, пробормотал Лейси. Руки его тряслись, лицо посерело.

Тонгер неотрывно смотрел сделавшимися круглыми, как у совы, глазами на стену, как будто ожидал, что сейчас каменная твердь разверзнется и из-за нее появится стучавший.

– Не знаю… Стучит кто-то. Я такое уже слышал, пару дней назад.

Звук прекратился, но Лейси по-прежнему стоял, прикованный к месту страхом, и прислушивался, чуть повернув голову.

– Слышали раньше? Слышали, что кто-то стучал в стену?

– Раз или два, – ответил Тонгер. – Да вот и вчера слышал. Что, по-вашему, старик делает? Картины развешивает?

Лейси облизал пересохшие губы и, передернув плечами, как будто сбрасывая с себя тот ужас, который вселил в него этот странный шум, медленно опустился на стул.

– На этом все, – отрубил он, и Тонгер не стал перечить.

Он уже был у двери, когда Лейси поднял голову и произнес:

– Сегодня у меня есть для вас поручение. Я хочу, чтобы вы съездили в Париж.

– Париж? – брови слуги удивленно поползли вверх. – Что мне делать в Париже? Французского я не знаю, да и море ненавижу. Кроме меня некого послать? Пошлите районного курьера, они берут такие заказы.

– Мне нужен человек, которому можно доверять, – прервал его хозяин. – Я позвоню Кройдону. Полетите аэропланом и вернетесь вечером.

Тонгер в сомнении погладил подбородок. Просьба явно обеспокоила его, поскольку ответил он уже другим тоном:

– Полет на аэроплане меня не прельщает, хотя все в этой жизни надо попробовать хотя бы раз. Во сколько я вернусь… Если вообще вернусь?

– Отправитесь в двенадцать, в Париже будете в два. Доставите письмо и в три часа уже будете возвращаться. В Лондоне будете в пять.

Но Тонгер еще колебался. Подойдя к окну он не без страха посмотрел на небо.

– Не самый подходящий день для полетов, не так ли, Лейси? – проворчал он. – Небо в тучах, ветер… Хорошо, я полечу. Письмо готово?