Лицо под маской - [51]
– Понимаешь, я совсем не сплю, все время что-то шуршит и скребется под окнами спальни. От здешней воды у меня испортились волосы, не укладываются, только слипаются все время. Да и вообще – от одной мысли, что вокруг не улицы, а каналы, опять проклятая вода, меня укачивать начинает. А оно еще и пахнет тиной какой-то!
– Тиной? – вот даже не знаю, что сказать, ни разу я не почувствовала никакого неприятного запаха…
– В общем, я хочу уехать, – сказала Альма твердо. – Я уже посмотрела билеты на дирижабль до Лютеции, через два дня есть удобный рейс.
– Хорошо, уезжай. Горничная поможет тебе сложить вещи, – я встала, подошла к сейфу, открыла его и стала бесцельно перебирать лежащие там документы. – Деньги я переведу на твой счет, как обычно. Только, пожалуйста, не забудь сообщить господину Хюльтениусу и всем прочим, чтобы они связывались со мной напрямую.
Господин Хюльтениус, наш семейный солиситор, был совершенно невыносим в общении, но я это перетерплю. Если она все решила, даже не поговорив со мной, то лучше резать сразу и не обращать внимания на ее страдальческую гримаску.
В этот момент в дверях кабинета появилась горничная со словами:
– Синьора, вам пакет из Торговой палаты!
– Спасибо, Мария! Положите на стол, пожалуйста, я сейчас посмотрю.
Ну вот и разрешение на осмотр старого порта. Джан-Баттиста не забыл о своем обещании, отлично! Не глядя больше на Альму, я взяла коммуникатор и набрала номер госпожи Редфилд:
– Лавиния, у вас на завтра нет никаких планов?
– Да вроде бы нет пока!
– Тогда я приглашаю вас на небольшую экскурсию в старый порт.
– Хм, это может оказаться интересно! Предложение принимается.
Мы договорились, что в одиннадцать утра я и моя гондола будем ждать у водного подъезда Ка’Ботта, и распрощались. Моя секретарша, теперь уже бывшая, все так же сидела в кресле с самым несчастным видом.
– Я могу для тебя еще что-то сделать, Альма? Если для тебя так невыносимо находиться здесь, я оплачу тебе проживание в отеле на Терраферме на эти две ночи, до отправления дирижабля.
– Нет, но… Может быть, ты просто вернешься в Бостон? Пусть не завтра, пусть через неделю! Я бы подождала, перетерпела пока… И миссис Ван дер Валлен будет так рада. Нора, ты ведь меняешься, живя здесь! Неужели ты сама этого не видишь? Ты стала совсем другая, не такая, как в клинике!
Вернуться в Бостон? Бросить Венецию, где я радуюсь каждой минуте жизни, ради чопорных гостиных моей матушки и ее заклятых подруг? Зря она это сказала: я ведь и уезжала для того, чтобы измениться, именно потому, что связка я-и-клиника вдруг стала невыносимой…
– Извини, Альма, но это исключено, – я сообразила, что мне нужно было в сейфе, снова открыла его и достала ключи от чердака. Взвешивая их в руке, я смотрела на совершенно чужую женщину, занявшую вдруг место близкого мне человека, и ждала, чтобы она наконец ушла. А когда дверь кабинета захлопнулась, я упала в кресло и опустила голову на руки. Нет, я, конечно, не плакала, глаза мои оставались сухими. Вот только непонимание и обида, кажется, были больше меня самой. Как же так? Альма была рядом со мной почти десять лет, поддерживала всегда и во всем, утешала, когда умер Фрэнк, помогала выдержать матушкин напор, когда той взбрело в голову привлечь меня к светской жизни… И теперь именно она предлагает мне туда возвратиться.
Нет, к Темному все эти ламентации! Я хотела пойти на чердак? Вот и пойду.
Дверь по-прежнему была заперта, а вот сетку заклинаний кто-то попытался тронуть. Слегка. Только попробовал и отступил. Интересно, кто ж это у нас такой любопытный? Я попыталась увидеть аурные следы – увы, все уже развеялось. Ладно, поставлю следилку, где-то был у меня простенький амулет, реагирующий на движение. Или кота попрошу, мысленно усмехнулась я, открывая дверь.
На чердаке вроде бы все оставалось по-прежнему: лился солнечный свет через мансардные окна, освещая мебель в белых чехлах… Подойдя к портрету, я сняла ткань, аккуратно свернула ее и отложила в сторону, не отрывая взгляда от холста. А ведь изображение снова изменилось!
Теперь герцогиня оставила туалетный столик за спиной и развернулась к нам левым боком, хотя ее светло-карие глаза по-прежнему внимательно смотрели на зрителя. А в глубине картины, как раз там, куда, кажется, сейчас должна была шагнуть Лаура Виченте дель Джованьоло, смутно виднелось высокое зеркало в вычурной раме. Интере-е-есно… Нет, пожалуй, именно такого у меня в гардеробной нет, но, может быть, оно прячется тут, на чердаке?
Внимательно осмотрев все высокие предметы, которые могли быть искомым зеркалом, я стряхнула с рук пыль и с сожалением констатировала, что здесь его не было. Но зачем-то же она мне его показывает? Тут я слегка притормозила и задумалась: может, Альма права, и город этот влияет потихоньку на мой разум? Вот сейчас я вполне всерьез размышляю о том, что хочет мне сказать женщина, написанная маслом на холсте почти четыреста лет назад… Но портрет действительно стал другим, и это мне не мерещится! И в конце концов, письма я нашла, именно следуя за тем, что показала мне Лаура!
Н-да. Еще вчера я бы привела сюда Альму, показала ей картину и рассказала обо всех обстоятельствах. Теперь же делать это было бы, как минимум, неразумно, так ведь можно и в комнатке с мягкими стенами очнуться… Особенно если учесть, что до сего дня у моей секретарши был практически полный доступ к моим делам.
Фэнтезийный детектив с кулинарным уклоном. Можно сказать, что от дома до работы меня ведут не только глаза, но и запахи… Потому что, собственно говоря, запахи — это моя профессия. Я — нос. Эта особенность моего организма выяснилась довольно рано, когда я только начинала говорить, года в полтора. Я с закрытыми глазами отличала маму от бабушки и папу от дядюшки Ф. Ну, а как же иначе — ведь все они пахли по-разному! Бабушка — яблоками, мама — ванилью и медом — а когда сердилась, мед становился горьким и насыщался нотками черного перца.
Лукка, один из прекраснейших городов Тосканы… Лукка с её древними башнями, на крышах которых растут деревья, с её широкими стенами, превращенными в бульвары; улицы и дома этого славного города, окрестные холмы, рощи и виноградники – всё это навсегда останется в сердце каждого, кто хоть раз войдет в городские ворота. Джон Довертон возвращается в этот город снова и снова. Вот и в этот осенний день он прошёл по знакомым улицам и встретился со старыми друзьями… Для Лизы фон Бекк в Лукке всё только начинается: работа в здешнем ресторане в новой для неё роли шеф-повара, жизнь в Тоскане, встречи с незнакомыми людьми, новая любовь, может быть? Только вот странная магия творится в Лукке, в Лации, во всем Союзе королевств, странная и нехорошая.
Гололёд. Поток движения. Выскочившая откуда-то собака. Ты выворачиваешь руль, и твоя жизнь делает такой крутой поворот, который нельзя предугадать. Анастасия Шахова после развода неожиданно для всех, даже для себя, уезжает из Москвы жить в маленький городок Кириллов. Живёт тихо, продолжает дело местной травницы и знахарки, от которой унаследовала дом, работает фельдшером в местной больнице – обычная серая жизнь. Кому она интересна? Оказывается, многим. Начиная со следователя убойного отдела, допрашивающего её по поводу найденного трупа, и заканчивая новой женой её бывшего мужа. Но это бы всё ничего… вот только по ночам странные вещи происходят в тихом Кириллове, тени сгущаются под старым мостом через овраг, и всё чаще приходится Анастасии открывать загадочную тетрадку под коротким названием «Твари»…
Бывают предложения, от которых невозможно отказаться. Даже если ты король. Потому что члены государственного совета, настоятельно требующие, чтобы ты женился, умеют создать условия, когда от требования уклониться не получится. Бывают просьбы, от исполнения которых не отопрешься. Даже если ты архимаг, коммандер Службы магической безопасности и профессор. Потому что просьба короля равносильна приказу. Бывают ситуации, когда верить своим глазам не хочется: странные совпадения; компрометирующие материалы, от разглашения которых страдают многие.
Софи — личный помощник большого босса в Компании океанских перевозок. Лидия — манекенщица в модном ателье. Валери — студентка Университета Люнденвика. Три подруги вместе отправляются в отпуск на Крит. но приключения начинаются еще до отправления дирижабля. Странный маг, который сперва выручает девушек в неприятной ситуации, а потом в темном переулке вытаскивает что-то из чужого кармана... Археолог, разгадывающий тайну Фестского диска... Молодой человек на яхте, непременно желающий поближе познакомиться... Да и в Люнденвике тем временем неспокойно: история великосветского шантажиста приводит к серии убийств, а глава городской стражи сбивается с ног, ища связь между преступлениями.
Знакомьтесь, Жак Дюпон, архивариус Службы магической безопасности. Конечно, сам он предпочитает называть место своей работы библиотекой, но он такой один. Безжалостная рука судьбы – точнее говоря, коммандер Лавиния Редфилд – выдёргивает беднягу архивариуса из уютного гнёздышка среди папок, книг и журналов и отправляет в страшные, поистине жуткие места. Какие? А вот увидим…
Однажды твой яркий, красивый, содержательный сон может стать реальностью. Хочешь ты того или нет.
Повесть "Под багряной сенью заката", рассказы "Лавандовый запах рук", "Мальчик и девочка", "В уныния пеленах" и "Последний поход" – теперь под одной обложкой!
Тебя зашвырнули в другой мир обманом? Не печалься! Внешность – королевская, магия – редкая, да и бонусом ко всему – жених нарисовался. И, пусть я теперь невеста, да еще и обещанная неизвестному магу, ему со мной здорово не повезло! Я, Линтра Гриффит, обещаю – вернусь в свой мир и накажу обманщицу!
Что выйдет, если московский программист попробует создать бордель в другом мире?.. Может ли бордель объявить войну государству?.. О чем думал Барсик? Ответы на эти и многие другие вопросы вы узнаете, прочитав эту книгу.
Крутой бизнесмен пользуется услугами «Агентства нестандартного отдыха» и попадает «на отдых» во времена своей молодости.
Казалось бы, нашел брата, получил долгожданные ответы – что еще нужно для нормальной жизни. Разве что уволится из рядов доблестной Службы Безопасности и вернуться домой. Но вот беда: брат снова пропал, с памятью проблемы, а озвученные ответы все только больше запутали. И уже начинаешь сомневаться в собственном рассудке, видеть безумие там, где его нет… или есть.