Лицо под маской - [37]
– Поищу, – кивнула я, уже зная, что в качестве «яркой нотки» мне послужит найденная смородиновая брошь. Конечно, если не станет возражать герцогиня…
Дамы отправились по домам уже после ужина, проведя у меня почти весь день, а я пошла в кабинет и открыла почту. Раз уж пообещала Джузеппине рецепты из Нового Света, надо исполнять. Поковырявшись в Сети, я не нашла на эту тему ничего хотя бы сносного, и тут меня посетила разумная мысль.
Вообще, что-то очень уж часто стали ко мне наведываться мудрые мысли. Интересно, это нужно считать признаком старости или просто венецианский воздух так благотворно действует?
Да, так вот, разумная мысль, пришедшая ко мне, была такова: матушка вот уже двадцать лет пеняет мне, что я все время и силы отдаю работе и не занимаюсь домом. Отлично! Я решила заняться домом! Вот пусть и найдет мне десяток-другой прописей по каким-нибудь необыкновенным блюдам нашей страны. Я знаю свою матушку: если ей обозначить цель, то все, не отошедшие в сторону с ее пути, будут просто растоптаны…
Уже в постели, почти засыпая, я подумала, что теперь мне не придется придумывать предлог для того, чтобы встретиться с Джан-Баттистой – ведь на празднике в честь дня рождения отца он уж точно будет? Значит, так и так через два дня мы встретимся…
Наутро появился Пьетро Контарини, вначале обозначившись звонком по коммуникатору, а потом и лично. Был он не в лучшем настроении, о причинах чего сразу же и рассказал мне, едва синьора Пальдини принесла кофе и закрыла за собой двери кабинета.
– Я нашел девицу, – выпалил мой гость. – Всех на ноги поднял. Но нашел.
– Ну, так это же хорошо?
– Да если бы! – воскликнул он с досадой. – Она в монастыре авеллинок, куда не допускают посторонних ни под каким предлогом.
– Хм… А если отправить письмо?
– Им запрещены любые контакты с внешним миром. Нора, простите меня, но у вас есть что-нибудь… покрепче кофе?
– Конечно! Келимас подойдет? Помнится, эту бутылку мы с вами начинали вместе… – Если Пьетро Контарини хочет успокоить нервы спиртным еще до полудня, то кто я такая, чтобы ему мешать?
Я достала из бара и разлила по двум пузатым бокалам ароматный напиток; не могу же я не составить гостю компанию. Пьетро отпил большой глоток, зажмурился, глотнул еще и вот теперь перевел дух.
– Дивный напиток! Ваши пациенты умеют быть благодарными, Нора, – сказал он, отставляя бокал. – Так вот, монастырь святой Авеллии находится в горах, километрах в сорока от деревни Фоллоне. Они живут почти исключительно плодами своего труда – огород, виноградник, пасека. Не употребляют мяса. Раз в месяц им привозят рыбу, муку, соль, в общем, то, что не вырастишь на территории монастыря; при этом все привезенное кладут в специальный ящик, выставленный за ворота. Дежурная послушница палкой с крюком протаскивает этот ящик, кладет в него деньги и выталкивает прочь. Как мне сказали, после этого ей положена суровая епитимья, неделя на хлебе и воде и ежечасные молитвы.
– С ума сойти! – я была искренне потрясена. – Неужели кто-то добровольно идет на такие… жуткие условия? Все-таки почитатели Единого, как мне кажется, чересчур суровы в своей вере…
– Да, на это идут, и именно добровольно. Еще каких-то пятьдесят лет назад в этом монастыре было более двух сотен монахинь и послушниц. Сейчас осталось пятьдесят шесть.
– Пьетро, я мало знаю о монастырских правилах… Есть же кто-то, кому должна подчиняться настоятельница монастыря?
– В принципе – да, есть. Архиепископ Венеции, Фриули и Альто-Адидже, монсеньор Паоло Гвискари, – мне показалось, или, называя имя, Пьетро скрипнул зубами?
– Как-то не услышала я в вашем голосе благоговения…
– Гвискари были противниками семьи Контарини еще тысячу лет назад. И с тех пор ничего не изменилось.
– Н-да, это может стать проблемой. Кажется, по правилам церкви Единого любой, уходящий от мира, должен отказаться и от своих семейных связей? – я задумчиво подлила в бокалы келимаса.
– Должен, конечно. Только вот в реальности это редко случается. И уж точно Паоло Гвискари о своей семье не забыл.
– Понятно, – я встала и прошлась по кабинету, посмотрела в окно.
Мне ведь нет дела до вражды двух семейств нобилей. По большому счету, и до судьбы испорченного мальчишки Карло Контарини мне нет дела, и до юной женщины, запертой в холодных стенах монастыря навсегда, навечно… Повернувшись к Пьетро, я решительно сказала:
– Вот что… Медики стоят над религиями, семьями и пристрастиями. Узнайте, кто лечащий врач Гвискари, и я попробую найти козу, на которой к нему можно подъехать.
Проводив гостя, я решила прогуляться и посмотреть, где же были конторы мореходов и купцов четыреста лет назад? Я знаю, что дож Джованни Контарини, предшественник Лоредано, примерно лет сто пятьдесят назад построил новый торговый порт, пышно названный Воротами Венеции. Сюда и перенесли причалы, якорные стоянки, ремонтные доки, склады, пакгаузы и прочее, без чего не может жить один из самых крупных объектов морской торговли в Старом Свете. Понятно, что туда же переехали и конторы торговцев.
Для территории нового порта был насыпан отдельный остров западнее Санта-Кроче. Тут с названием не заморачивались, и размещался он на Isola Nuova – Новом Острове.
Фэнтезийный детектив с кулинарным уклоном. Можно сказать, что от дома до работы меня ведут не только глаза, но и запахи… Потому что, собственно говоря, запахи — это моя профессия. Я — нос. Эта особенность моего организма выяснилась довольно рано, когда я только начинала говорить, года в полтора. Я с закрытыми глазами отличала маму от бабушки и папу от дядюшки Ф. Ну, а как же иначе — ведь все они пахли по-разному! Бабушка — яблоками, мама — ванилью и медом — а когда сердилась, мед становился горьким и насыщался нотками черного перца.
Лукка, один из прекраснейших городов Тосканы… Лукка с её древними башнями, на крышах которых растут деревья, с её широкими стенами, превращенными в бульвары; улицы и дома этого славного города, окрестные холмы, рощи и виноградники – всё это навсегда останется в сердце каждого, кто хоть раз войдет в городские ворота. Джон Довертон возвращается в этот город снова и снова. Вот и в этот осенний день он прошёл по знакомым улицам и встретился со старыми друзьями… Для Лизы фон Бекк в Лукке всё только начинается: работа в здешнем ресторане в новой для неё роли шеф-повара, жизнь в Тоскане, встречи с незнакомыми людьми, новая любовь, может быть? Только вот странная магия творится в Лукке, в Лации, во всем Союзе королевств, странная и нехорошая.
Гололёд. Поток движения. Выскочившая откуда-то собака. Ты выворачиваешь руль, и твоя жизнь делает такой крутой поворот, который нельзя предугадать. Анастасия Шахова после развода неожиданно для всех, даже для себя, уезжает из Москвы жить в маленький городок Кириллов. Живёт тихо, продолжает дело местной травницы и знахарки, от которой унаследовала дом, работает фельдшером в местной больнице – обычная серая жизнь. Кому она интересна? Оказывается, многим. Начиная со следователя убойного отдела, допрашивающего её по поводу найденного трупа, и заканчивая новой женой её бывшего мужа. Но это бы всё ничего… вот только по ночам странные вещи происходят в тихом Кириллове, тени сгущаются под старым мостом через овраг, и всё чаще приходится Анастасии открывать загадочную тетрадку под коротким названием «Твари»…
Бывают предложения, от которых невозможно отказаться. Даже если ты король. Потому что члены государственного совета, настоятельно требующие, чтобы ты женился, умеют создать условия, когда от требования уклониться не получится. Бывают просьбы, от исполнения которых не отопрешься. Даже если ты архимаг, коммандер Службы магической безопасности и профессор. Потому что просьба короля равносильна приказу. Бывают ситуации, когда верить своим глазам не хочется: странные совпадения; компрометирующие материалы, от разглашения которых страдают многие.
Софи — личный помощник большого босса в Компании океанских перевозок. Лидия — манекенщица в модном ателье. Валери — студентка Университета Люнденвика. Три подруги вместе отправляются в отпуск на Крит. но приключения начинаются еще до отправления дирижабля. Странный маг, который сперва выручает девушек в неприятной ситуации, а потом в темном переулке вытаскивает что-то из чужого кармана... Археолог, разгадывающий тайну Фестского диска... Молодой человек на яхте, непременно желающий поближе познакомиться... Да и в Люнденвике тем временем неспокойно: история великосветского шантажиста приводит к серии убийств, а глава городской стражи сбивается с ног, ища связь между преступлениями.
Знакомьтесь, Жак Дюпон, архивариус Службы магической безопасности. Конечно, сам он предпочитает называть место своей работы библиотекой, но он такой один. Безжалостная рука судьбы – точнее говоря, коммандер Лавиния Редфилд – выдёргивает беднягу архивариуса из уютного гнёздышка среди папок, книг и журналов и отправляет в страшные, поистине жуткие места. Какие? А вот увидим…
Однажды твой яркий, красивый, содержательный сон может стать реальностью. Хочешь ты того или нет.
Повесть "Под багряной сенью заката", рассказы "Лавандовый запах рук", "Мальчик и девочка", "В уныния пеленах" и "Последний поход" – теперь под одной обложкой!
Тебя зашвырнули в другой мир обманом? Не печалься! Внешность – королевская, магия – редкая, да и бонусом ко всему – жених нарисовался. И, пусть я теперь невеста, да еще и обещанная неизвестному магу, ему со мной здорово не повезло! Я, Линтра Гриффит, обещаю – вернусь в свой мир и накажу обманщицу!
Казалось бы, нашел брата, получил долгожданные ответы – что еще нужно для нормальной жизни. Разве что уволится из рядов доблестной Службы Безопасности и вернуться домой. Но вот беда: брат снова пропал, с памятью проблемы, а озвученные ответы все только больше запутали. И уже начинаешь сомневаться в собственном рассудке, видеть безумие там, где его нет… или есть.
Что выйдет, если московский программист попробует создать бордель в другом мире?.. Может ли бордель объявить войну государству?.. О чем думал Барсик? Ответы на эти и многие другие вопросы вы узнаете, прочитав эту книгу.
Люди не равны. Кто-то — простая челядь, кто-то — наследник влиятельнейшего рода, а кто-то — аватара божества хаоса. А раз не равны люди, значит и союзы, которые они заключают, не могут быть равными. Никто не хочет заключать союзы в ущерб себе. А значит, каждый будет стремиться к союзу неравному, но тому, в котором цена жизни их союзников будет всяко выше их собственной. И для заключения подобного союза мало знать, кем являются те, кого ты рассматриваешь в качестве кандидатов на объединение. Надо знать, кто ты… Лишь познав себя, человек способен в должной мере осознать, каким мерилом ему следует измерять стоимость чужих жизней.