Лицо без маски - [7]

— Да, и я снова хочу спросить вас, ради чего в этом кабинете можно пойти на такое? — Он махнул рукой в сторону тела Кэрол.

— Не знаю.

— Ну, а как насчет ваших пациентов?

— Нет, — покачал головой Джад.

— Вы не очень стремитесь нам помочь, не так ли, доктор?

— Неужели вы думаете, что я не хочу увидеть пойманного вами убийцу? — рассердился Джад. — Если бы мои записи оказались полезными для вас, я бы тут же сказал об этом. Я знаю своих пациентов. Ни один из них не мог убить Кэрол. Это сделал посторонний человек.

— Почему вы так уверены в том, что никто не охотился за вашими записями?

— Их не тронули.

Макгрейви с любопытством посмотрел на него.

— Откуда вы знаете? Вы же их еще не видели.

Джад подошел к стене и под настороженными взглядами детективов нажал на небольшую деревянную пластинку. Часть стены отошла в сторону, открыв несколько вместительных полок, уставленных магнитофонными кассетами.

— Я записываю все беседы с моими пациентами, — объяснил Джад, — и держу пленки здесь.

— Не могли ли они пытать Кэрол, чтобы заставить ее сказать, где пленки?

— Эти записи никому, кроме меня, не интересны. Надо искать другой повод для убийства.

Джад еще раз взглянул на истерзанное тело и почувствовал, как его переполняет бессильная слепая ярость.

— Вы должны найти, кто это сделал!

— Я постараюсь, — сказал старший детектив, глядя ему прямо в глаза.

Макгрейви попросил своего напарника отвезти Джада домой.

— Мне надо еще кое-что сделать, — объяснил он. — Спокойной ночи, доктор. — И, повернувшись, пошел вдоль улицы.

— Поехали, — поторопил доктора Анджели. — Я весь закоченел.

Джад сел на переднее сиденье рядом с детективом, и машина тут же тронулась.

— Я должен сообщить семье Кэрол, — сказал доктор.

— Мы уже позаботились об этом.

Джад кивнул. Конечно, он все равно должен их повидать, но пока с этим можно повременить. Интересно, подумал он, чем собирается заняться лейтенант Макгрейви в такое время.

Будто читая его мысли, Анджели сказал:

— Макгрейви — хороший полицейский. Он до сих пор уверен, что Зиффрен заслужил электрический стул за убийство его напарника.

— Зиффрен — сумасшедший.

— Я вам верю, доктор.

«А вот Макгрейви — нет», — подумал Джад.

4

Коридоры городского морга выглядели так же, как и любые другие в три часа ночи, если не считать того, что какой-то шутник повесил над дверью венок остролиста. «Что это, — подумал Макгрейви, — избыток юмора или просто мрачная шутка?»

Вскрытие еще не закончилось, и детективу пришлось подождать. Наконец судебный медик пригласил его в секционную. Когда Макгрейви вошел, тот мыл руки над большой белой раковиной. Ответив на вопросы, медик тут же распрощался, а Макгрейви оставался там довольно долго, переваривая полученную информацию. Затем вышел на улицу, оглядываясь в поисках такси. Бесполезно. Эти сукины дети, наверно, отправились на Бермудские острова. Наконец Макгрейви увидел проезжающую патрульную машину, остановил ее и, показав свое удостоверение, приказал отвезти его в Девятнадцатый район.

Войдя в здание полицейского участка, он увидел Анджели.

— Они как раз закончили вскрытие Кэрол Робертс.

— И?

— Она была беременна.

Анджели удивленно посмотрел на него.

— На четвертом месяце. Для безопасного аборта уже поздно, а со стороны еще незаметно.

— Вы думаете, это имеет отношение к убийству?

— Ты задал хороший вопрос. Если это постарался ее приятель и они собирались пожениться, тогда ничего особенного. Поженились бы, а через пару месяцев родился бы ребенок. Это случается сплошь и рядом. Ну а если бы он это сделал и не захотел жениться на ней? Тоже ничего особенного. Она осталась бы с ребенком без мужа. Такое случается еще чаще.

— Мы говорили с Чиком. Он собирался на ней жениться.

— Я знаю. Поэтому я спросил себя: какой из всего этого можно сделать вывод? Мы имеем беременную негритянку. Она идет к отцу ребенка и сообщает, что скоро станет мамой, и он ее убивает.

— Для этого он должен быть чокнутым.

— По-моему, все не так просто. Предположим следующее: Кэрол пришла и сказала, что не будет делать аборт и хочет сохранить ребенка. Хотя бы для того, чтобы шантажировать отца и заставить его жениться на ней. Допустим, он уже женат. Или он — белый. А возможно, он знаменитый врач с обширной практикой. Если об этом станет известно, его карьера кончена. Кто, черт побери, пойдет к психоаналитику, который обрюхатил свою чернокожую секретаршу и женился на ней?

— Стивенс — врач, — заметил Анджели, — и наверняка знает десяток способов убрать ее, не вызывая подозрений.

— Возможно. Но ведь если обнаружится малейшая улика и след приведет к нему, отвертеться будет нелегко. Он покупает яд — кто-то делает отметку о продаже. Он покупает нож или веревку — их тоже можно проследить до продавца. А посмотри на этот маленький спектакль? Приходит какой-то маньяк, без всякой причины убивает секретаршу, и доктор становится несчастным работодателем, требующим у полиции найти убийцу.

— Все сказанное вами выглядит притянутым за уши.

— Я еще не закончил. Возьмем его пациента, Джона Хансена. Еще одно убийство тем же неизвестным маньяком. Вот что я тебе скажу, Анджели. Я не верю в совпадения. А два совпадения в один день меня настораживают. Поэтому я спросил тебя, нет ли связи между убийствами Джона Хансена и Кэрол Робертс, и неожиданно все стало казаться не таким уж случайным. Предположим, Кэрол вошла в кабинет и сообщила доктору, что он скоро станет папашей. И заявила, что он должен дать ей денег, жениться на ней ими что-нибудь в этом роде. А в это время Джон Хансен сидел в приемной и мог все слышать. Возможно, доктор Стивенс не подозревал об этом, пока тот не улегся на кушетку и не стал угрожать ему разоблачением.