Лицо ангела - [9]

Клайв мог зайти чересчур далеко. Он слишком полагался на ее застенчивость и неуверенность, а также прежнюю слепую преданность ему.

К тому же, вероятно, пришло время показать мужу, что она не такая робкая, как он думает. Удастся ли ей сделать это?

Луиза лежала так довольно долго, размышляя о трудностях и той колоссальной энергии, которая потребуется на их преодоление. Клайв мог рассердиться. То же самое могло случиться и с доктором Ленноксом и сестрами. Таким образом, Луиза могла затянуть свое выздоровление.

Но одна мысль о том, что Клайв с его обычным дружелюбием принимает в доме — ее доме! — постороннюю девушку, причиняла Луизе нестерпимую боль.

В Луизе пробудились долго дремавшие твердость и решимость, она нажала кнопку звонка.

4

Мег посмотрела на себя в зеркало в туалете поезда и в который раз поинтересовалась, был ли прав Дерек, когда сказал: «Я думаю, что его интересуют в тебе не секретарские способности. Он наверняка взял тебя не из-за этого».

Дерек говорил с подозрением, присущим любому человеку. Слова Саймона Сомерса опирались на личные впечатления: ведь он жил с Клайвом Уилтоном в одной деревне.

Предупреждения обоих только подогрели в Мег интерес к тому, что ее ожидало. Потому что по всем отзывам у Клайва Уилтона была прекрасная жена, и он не мог проявить меньше интереса к Мег, когда забавный и довольно патетичный художник Ганс Кромер с таким энтузиазмом восхищался ею. Ему, возможно, больше нравились брюнетки. Конечно, когда он пригласил Мег на ленч, он изучающе смотрел на нее, но в этом взгляде не было личного интереса. Он оценивал ее внешность только с точки зрения бизнеса. Если широко расставленные ярко-голубые глаза и прямые светлые волосы не производили на него впечатления, то на большинство остальных мужчин они могли производить совершенно противоположный эффект. Мег стала бы своеобразным украшением галереи. При этом она была умна. Во всяком случае, для него, в чем Клайв удостоверился, задав ей несколько вопросов, касающихся дела.

Клайв Уилтон был само обаяние. Все внимание он сосредоточил на Мег. Он сказал, что долго искал кого-нибудь вроде нее, но тогда, на выставке, был слишком занят, чтобы познакомиться с ней поближе. Он оценил мисс Берни по достоинству позже, вспомнив ее уравновешенность и ум.

— Я полагаю, что ваша нынешняя работа немного скучновата, мисс Берни? Вы можете ее оставить и перейти ко мне? У вас привлекательная внешность и способности к секретарской работе. К тому же, вы интересуетесь искусством.

— Я не говорила вам, что интересуюсь искусством.

— Но вы просто обязаны. Вы же говорили, что только что вернулись из Флоренции.

Он ободряюще улыбнулся. Маленькие темные живые глаза излучали тепло и дружелюбие. Сейчас в нем не было ничего от того отчужденного и рассеянного человека, которого она встретила накануне. Клайв даже сказал, что раз она говорит по-итальянски, его жене будет приятно встретиться с ней, когда та поправится.

Ничто в его словах не вызывало подозрения, и сердце Мег радостно забилось в предвкушении перемен. Она была так несчастна. Чтобы избавиться от Дерека и его очаровательной нерешительности и безответственности, ей был нужен не просто отпуск за границей, а полная перемена обстановки и работы. Этот шанс был как будто дарован судьбой. А если Клайв Уилтон заинтересован не только в ее секретарских способностях, как полагал Дерек, ну что же, если оно так и окажется на самом деле, то не принесет ей вреда.

Но Дерек и Саймон, должно быть, ошибались, потому что в обращении Клайва к ней не сквозило абсолютно ничего личного. Дерек хотя бы страдал от того, что его чувства были забыты, и поделом ему. Упрек на его лице казался почти забавным. Он был таким эгоистом! Может быть, это научит его не относиться к ней, как к чему-то привычному. А может быть, он мгновенно забудет о Мег.

— Я не думал, что ты поступишь так опрометчиво. Во всяком случае, я полагал, что ты любишь меня.

— Господи, ведь не жить же я собираюсь с этим человеком. И потом, это ты установил правило свободы от всяких «пут».

Дерек никогда не узнает, чего ей стоило говорить так беспечно. Его укоризненный взгляд причинял ей удовольствие и боль одновременно, но Мег знала, что Дерек не будет страдать. Через пару дней он почувствует себя абсолютно свободным. Появились ли на его лице черты раздражительного и потакающего своим желаниям постаревшего человека? Забудет он ее или нет, она должна его забыть, потому что их отношения никогда не придут к счастливой развязке. Мег была достаточно мудра, чтобы ухватиться за возможность избавиться от Дерека, не считаясь с тем, что эта возможность пробуждала в ней дурные предчувствия.

— Во всяком случае, Клайв Уилтон любит свою жену, — добавила Мег, правда, без особой уверенности, потому что так и не смогла уговорить Клайва рассказать о жене, о той загадочной Луизе.

— Она в больнице. Думаю, пробудет там еще несколько месяцев.

— А что с ней? Мне не хотелось спрашивать Клайва, и он сам не рассказывал.

— Я не знаю. Что-то вроде несчастного случая.

— Какая трагедия для него! Должно быть, поэтому он и не хочет говорить о ней.