Личный мотив - [10]

— О’кей, — продолжил Рей. — Цель этого совещания — подбить итоги того, что нам известно о наезде в Фишпондсе, и определить, куда двигаться дальше. Как вы догадываетесь, начальство нас все время подгоняет. — Он заглянул в свои записи, хотя и без того знал их наизусть. — В понедельник двадцать шестого ноября в 16:28 операторам службы 999 поступил звонок от женщины, проживающей по Энфилд-авеню. Она слышала удар, а потом крик. К моменту, когда она выскочила на улицу, все уже было кончено и мать Джейкоба сидела на дороге, склонившись над телом. Скорая помощь, приехавшая через шесть минут, констатировала смерть ребенка на месте происшествия.

Рей выдержал паузу, давая аудитории возможность проникнуться серьезностью расследования. Он взглянул на Кейт, но выражение ее лица было нейтральным, и он так и не решил для себя, испытывает облегчение или печалится, что ей так успешно удалось спрятать свои чувства. Впрочем, она была здесь не единственной, полностью лишенной проявления эмоций. Посторонний, заглянувший сейчас в эту комнату, мог бы решить, что полицию абсолютно не волнует смерть маленького мальчика, хотя Рей точно знал, что она задела за живое их всех. И он продолжил совещание.

— В прошлом месяце, вскоре после того как Джейкоб поступил в школу Святой Девы Марии, ему исполнилось пять лет. В день аварии Джейкоб был в группе продленного дня, пока его мать находилась на работе. Согласно ее показаниям, они шли домой и болтали о прошедшем дне, когда она отпустила руку Джейкоба и тот побежал через улицу к их дому. По ее словам, он и раньше делал такое — у него не было чувства опасности по отношению к транспорту, и мать всегда держала его за руку, когда они находились рядом с дорогой.

За исключением этого случая, мысленно добавил он. Одна-единственная короткая потеря концентрации, и она уже никогда не сможет себе этого простить.

Рей невольно содрогнулся от этой мысли.

— Что она запомнила по машине? — спросил Брайан Уолтон.

— Немногое. Она утверждает, что машина не тормозила, когда сбивала Джейкоба, а, наоборот, ускорилась, и что сама она тоже едва не попала под колеса. Она действительно упала и ушиблась. Врачи скорой помощи обратили внимание на ее повреждения, но от медицинской помощи она отказалась. Фил, что ты можешь нам сказать по поводу места происшествия?

Фил Крокер, единственный из присутствующих человек в форме, был специалистом по расследованию дорожно-транспортных происшествий, имел за плечами громадный опыт работы в дорожной полиции и для Рея был надежной инстанцией, к которой тот обращался по всем вопросам, связанным с транспортом.

— Рассказывать особо нечего, — пожал плечами Фил. — Асфальт был мокрый, и на нем не осталось следов от шин, так что я не могу оценить скорость автомобиля и даже сказать, тормозил ли он вообще до столкновения. Примерно в двадцати метрах от места наезда мы подобрали обломок пластмассового корпуса, и наш эксперт сделал заключение, что это фрагмент противотуманной фары с «вольво».

— Звучит обнадеживающе, — заметил Рей.

— Все подробности я передал Стампи, — сказал Фил. — Но кроме этого, боюсь, сказать мне больше нечего.

— Спасибо, Фил. — Рей снова заглянул в свои записи. — Результаты вскрытия тела Джейкоба показывают, что он умер от травмы, вызванной ударом тупого предмета. У него обнаружены многочисленные переломы и разрыв селезенки.

Рей лично присутствовал на вскрытии, и даже не от необходимости получения своего целостного представления, а потому что ему была невыносима мысль о Джейкобе, который лежит один в холодном морге. Он смотрел, но не видел, старался отводить глаза от лица мальчика и сосредоточиться на отрывистых, словно лай гончего пса, заключениях, которые делал патологоанатом министерства внутренних дел. Когда все это закончилось, оба испытали большое облегчение.

— Судя по точке удара, мы имеем дело с небольшим автомобилем, так что можно исключить машины с тремя рядами сидений и внедорожники. Патологоанатом извлек из тела Джейкоба осколки стекла, но, насколько я понимаю, невозможно как-то связать это с конкретным автомобилем. Я прав, Фил?

Рей вопросительно взглянул в сторону следователя по ДТП, который утвердительно кивнул.

— Само стекло одинаково для разных автомобилей, — сказал Фил. — Если бы у нас был преступник, на его одежде могли бы находиться такие же частицы стекла — избавиться от них практически невозможно. Но на месте происшествия мы стекла не обнаружили; это говорит о том, что при ударе ветровое стекло треснуло, но не рассыпалось. Найдите автомобиль, и мы сравним его стекло с частицами на жертве, но без этого…

— Однако это, по крайней мере, подтверждает, что на машине могли быть повреждения, — сказал Рей, пытаясь внести хоть какую-то позитивную ноту в те немногие направления расследования, которые у них фактически имелись. — Стампи, расскажи нам, что было сделано на данный момент.

Детектив-сержант взглянул на стену кабинета Рея, где ход расследования отображался набором карт, схем и плакатов, каждый из которых был снабжен списком мероприятий.

— Поквартирный обход был сделан в тот же вечер, а затем в течение следующего дня дежурной сменой. Несколько человек слышали, как они выразились, «громкий удар», за которым следовал крик, но машины никто не видел. Выставили полицейских общественной поддержки на путях следования детей из местной школы, чтобы поговорить с родителями, разложили в почтовые ящики по обеим сторонам Энфилд-авеню письма с просьбой откликнуться свидетелей. На обочинах дороги в том месте до сих пор стоят наши таблички, а Кейт отслеживает немногочисленные звонки, которые поступили к нам в результате всех этих мероприятий.