Личностные расстройства - [135]

Личностные расстройства кластера «В» обычно объединяют под общим названием — «драматические личностные расстройства» [3].

М. Занарини и Ф. Франкенбург (M. Zanarini, F. Frankenburg) [61] находят у лиц с драматическими личностными расстройствами особенности развития, включающие как факторы биологического риска, так и негативные переживания детства.

В анамнезе (сведениях о событиях жизни) лиц с драматическими личностными расстройствами отмечались физическое и/или сексуальное насилие, большие расстройства настроения, расстройства дефицита внимания/гиперактивности, нарушения обучения. Дж. Парис (J. Paris), X. Цвейг-Франк (H. Zweig-Frank) [44], И. Гандерсон (I. Gunderson), М. Занарини (M. Zanarini), К. Кисел (C. Kisiel) [19] обнаружили, что дети без прямой связи с тяжестью средовых отрицательных воздействий и биологических нарушений в процессе формирования драматических личностных расстройств проявляют объединяющую их особенность. Они сверхчувствительны и реактивны к психическим состояниям других людей и в то же время выраженно эгоцентричны и полностью пренебрегают их чувствами. По отношению к родителям, учителям, врачам они склонны к внезапному изменению отношения. Коммуникабельность, вежливость, приветливость сменяются яростью, требовательностью, деструктивным, манипулятивным поведением.

Для них характерно несоответствие сосуществования чувства всевластия с беспомощностью. Эти чувства могут иметь преимущественно внешнее или преимущественно внутреннее скрытое выражение. Так, например, антисоциальные и нарцисстические лица, как правило, внешне демонстрируют силу, а внутренне скрыто чувствуют бессилие. Пограничные лица, наоборот, внешне выглядят беспомощными и скрывают свою внутреннюю силу [4].

В последнее время в развитии личностных нарушений придается специальное значение нарушению процесса ментализации. Она представляет собой основанную на биологических механизмах способность представлять себе, интерпретировать и реагировать на собственное психическое состояние и поведение, а также психическое состояние и поведение других людей, создавая психическое поле содержаний и их значимостей. Согласно данным П. Фонаги (P. Fonagy et al.) [16], эта способность возникает в интерактивных процессах системы аттачмента (устойчивой аффективной связи). Ментализация позволяет детям понимать себя и других людей, «схватывать» их чувства, мысли, убеждения, желания.

С развитием ментализации связано формирование психических процессов [4], включая способности:

1) к конструкции автобиографической истории;

2) к социальному взаимодействию, эмпатии, гибкой активизации ментальных репрезентаций в ответ на социальный контекст;

3) к саморегулирующим ограничениям, модуляции аффекта и функции выбора направления;

4) к символизированию, игре, фантазированию и использованию юмора.

Нарушение развития, ведущее к тяжелым личностным расстройствам, достигает критического момента, когда ребенок с развитой эмпатией в результате отрицательного опыта коммуникации обучается подавлению ментализации в ответ на внешние и внутренние сигналы, которые в норме стимулируют стремление к общению, установлению глубоких межличностных контактов. Вследствие вышеназванных процессов развивается дезорганизованная модель «прилипания» (паттерн аттачмента) и фракционирование психологического функционирования [13, 35].

Фракционизация приводит к тому, что развитие оказывается фиксированным на каких-то отдельных ситуационно обусловленных или внутренних состояниях без их интеграции. Таким образом, отдельные переживания, на которых имело место фиксирование, становятся введенными в ментализационную структуру, в то время как многие другие организовываются в психике «нементализационным» образом.

Нементализированные (не включенные в ментализацию) содержания переживаний ведут к насильственному дезадаптационному поведению, провоцируя ответные негативные реакции у окружающих и прежде всего лиц, находящихся в непосредственном общении. Нементализированные насильственные стратегии вызывают подавление процесса ментализации у других людей, прежде всего близких, авторитетных лиц.

В результате возникают порочные циклы отношений с развитием дезадаптивных взаимоусиливающихся паттернов деструктивного поведения.

В формировании личностных расстройств кластера «В» большое значение придается нарушению устойчивой аффективной связи (аттачмента) в раннем возрасте. Британский психоаналитик Дж. Боулби (J. Bowlby) [5, 6] подчеркивал центральную роль аттачмента, который развивается между ребенком и человеком, осуществляющим заботу. Дж. Боулби связывал с характером устойчивой аффективной связи возникновение «Я»-концепции и оценки ребенком межличностных отношений. Автор предложил концепцию о кодировании в ментальных репрезентациях (ментализационном поле) ранних взаимодействий с наиболее близкими к ребенку лицами. Закодированные в психике содержания, согласно Дж. Боулби, представлены структурой «внутренних рабочих моделей» себя и других людей. Эти рабочие модели включают ожидания, убеждения, эмоциональные оценки, правила обработки информации, направленность выбора. Внутренние рабочие модели направляют и определяют устойчивую аффективную связь с различными лицами на протяжении жизненного цикла. Внутренние рабочие модели формируют характер настоящих и будущих отношений, определяют содержание аффективных состояний в этих отношениях [15]. Согласно теории объектных отношений, внутренние рабочие модели отражают не имидж какого-то человека (например, матери или отца), а переживание итераций с ними как фигурами, с которыми сформировалась ранняя устойчивая аффективная связь.