Лицей. Венценосный дуэт - [36]

– А ты знаешь, идея хорошая, – слегка светлеет лицом директор, – не знаю как, но подумать можно…

1 ноября, четверг, время 14:30

Усадьба Франзони, ипподром.

– Знаете, ваше высочество, мысль воевать с детьми мне как наждаком по нежному месту, – мелодично и непривычно многословно отвечает Ледяная.

Юлька опять фыркает. Насмешливо кошусь на неё, и не лень ей издавать такой энергичный звук на каждое «ваше высочество» или «ваше величество». Ледяная сегодня великолепна. Мы все трое прекрасны, но Ледяная в невысокой папахе, костюме жокея, укрытая утеплённым плащом, божественно хороша, поэтому Юлька и фыркает.

– Ваше величество, а мы кто? – останавливаю Юльку одним взглядом с выражением «не надоело?». Подружка отводит носик вверх и в сторону, потом пришпоривает свою кобылку. Встречный ветер раздувает её плащ и трепет концы шарфа.

Мы наматывает круги по ипподрому. Ударили первые осторожные морозцы, кое-где трава припорошена снежным слабым десантом. Зима готовит плацдармы для широкого наступления. Пока минус три, под копытами весело хрустит снежок и ледышки. На пару дней мы устроили себе девичник. Ещё приехали Ирочка и Алёнка, но лихачить на конях они не умеют.

– Мы – не дети, – отвечает Ледяная.

– Мы – не дети, – соглашаюсь и продолжаю я, – а наши мальчики? Злой дядя отобрал у наших деток честно заработанную конфетку и отдал её своим чадам. Что будем делать?

Ледяная поджимает губы и уходит в себя. Нет, она не обиделась, она иногда так делает, когда глубоко задумывается. Мы ведём такие разговоры при Юльке, абсолютно не опасаясь за секретность. Не хочешь, чтобы за тобой подглядывали и подслушивали? Веди все тайные разговоры открыто. Мы обсуждаем только всем известное, плюс недомолвки, самое важное понимаем с полуслова и полувзгляда. Я Юльке, кстати, всё рассказала, чего скрывать то, что весь Лицей знает.

– Наш противник – директор и те учителя, что на его стороне, – размыкает уста Ледяная, – с детьми не воюем.

– Не получится, – уверенно заявляю я, – знаешь, как поступает армия, когда враг вдруг начинает закрываться гражданскими, причём своими же?

– (Как?), – в своём непередаваемом стиле, одними глазами Ледяная пасует вопрос обратно.

– Да очень просто. Она силой освобождает себе дорогу, если нет возможности – стреляет. Женщины, старики, дети, всё равно.

– Так нельзя, – размыкает уста Ледяная.

– Ваше величество, это война, у неё свои законы, – пожимаю плечами, – видите ли, это их дети. Это они обязаны защищать их. Они, не мы. Решили вместо защиты поставить их под наши стрелы, копья и пули, под гусеницы наших танков? Их решение – их ответственность. Наша ответственность – наши дети, не чужие.

Пока Ледяная молчит, к нам снова присоединяется Юля.

– Девочки, пробежимся вон по той дорожке? – показывает на знакомую дорогу через негустой лесок.

– Давай, – мы сворачиваем.

– Понимаете, ваше величество? – Ледяная отмалчивается, зато пристаёт Юлька. Приходится объяснять ей про военную коллизию, которую мы обсуждаем.

– И охота вам про такое… – морщится милашка Юля, – я даже думать на эту тему не хочу.

– На самом деле, тема острая, – продолжаю давить, – враг совершает подлость в расчёте на наше благородство. Подлость в квадрате. Если ей поддашься, это станет шаблонным приёмом ведения боевых действий. А если разок пройдёшься по ним конями или танками, враз поумнеют.

– Прекрати, Дана, – опять морщится Юля, и я не выдерживаю.

– Сама прекрати! Зажми нос и слушай! – рявкаю на неё так, что её кобылка отпрыгивает, – ты можешь выйти замуж за военного, который может угодить в это дерьмо. Будешь осуждать?! Жалеть чужих сопливых детишек и проклинать родного мужа? Который, между прочим, будет тебя защищать от бородатых вонючих насильников, которые не постесняются твоих детей за ноги и об стену. А после тебя распнут и устроят оргию страстной любви. Одновременно по несколько человек и разными способами. Потом уложат рядом с твоими убитыми детьми!

Затюкиваю Юлю вконец, та аж съёживается. Переключаюсь на Ледяную.

– Так поступают на войне. Других вариантов нет. А ты незаслуженную конфетку у шестнадцатилетних лбов отобрать стесняешься.

От Ледяной обдаёт ощутимым холодом. Юля прибавляет ходу, инстинктивно отдаляется от точки напряжения. Пуглива, как лань. Зато забыла, что надо фыркать на каждое «ваше величество».

– Ты предлагаешь не только обидеть чужих, но ещё использовать наших детей, – спокойно, по-настоящему спокойно, говорит Ледяная.

– Ваше величество, я устала объяснять элементарное, – а действительно, нафига мне это надо? – вы умная, придумайте что-нибудь сами.

Мы уже возвращались, прогнав пару километров лошадей рысью, когда Ледяная решилась выразить свою королевскую волю.

– Хорошо. С чего начнём? – Юлька косится на неё, но тут же понимает, что вопрос не к ней.

– Как всегда, ваше величество. Любые военные действия начинаются с разведки… – папочка объяснил, что ему нужно, чтобы начать свою игру. Нам придётся снять данные с классного журнала 10ЮП-2. В принципе, не сложно. В учительской есть стеллаж, в котором они лежат, и каждый учитель берёт нужный. Я давно заметила, что физкультурник часто обходиться без него. У него есть толстая затрёпанная тетрадь, в которой он выставляет все оценки. Ему так удобнее. По строкам – фамилии, по столбцам – нормативы. И все оценки по физкультуре у всех классов идут ровными столбиками. Только изредка выделяется какая-нибудь группа, которая принимала участие в межшкольных соревнованиях.