Лицензия на убийство. Том 1 - [67]

Жаб довольно быстро дошёл до отеля. Для бывшего разведчика найти путь к нему не составило труда. Он запомнил маршрут, когда они ехали на такси в ресторан. Виртуальная помощница, видимо, подобрала самый ближний — по дороге такси ни разу не нырнуло под землю, отель и ресторан находились всего в пяти — шести кварталах друг от друга. Похитителям комедиантов удалось отъехать от ресторана тоже не очень далеко.

Когда Жаб подошёл к отелю, он не стал прятать Лёху и пытаться тайком пронести друга в номер, а вошёл через главный вход. Амфибос положил друга на диван в лобби и сказал портье:

— Вызовите доктора, на нас напали на улице!

Портье бросился звонить врачу, а к Жабу подошёл щуплый гуманоид, предлагавший ранее комедиантам заключить сделку.

— Вот видите — оказывается, не все из них готовы ждать вас на орбите, — осторожно начал разговор навязчивый адвокат.

— Ты чего припёрся опять? — сердито буркнул амфибос.

— Напомнить, что моё предложение остаётся в силе, но я готов обсуждать условия.

— Пошёл вон, пока я тебе шею не сломал! — рявкнул Жаб.

Слова амфибоса показались гуманоиду достаточно серьёзными, и он отошёл на почтительное расстояние.

В этот момент в лобби вбежал дежурный врач отеля. Не успел он ничего спросить у Жаба, как тот указал рукой на лежащего на диване Лёху. Доктор подскочил к Ковалёву и быстро пощупал у него пульс на шее. Какой бы ни была техника диагностики, но первое движение врача осталось таким же, как и тысячи лет назад — вручную попытаться прощупать пульс.

Убедившись в наличии пульса, врач быстро подключил к запястью Лёхи небольшой приборчик для измерения жизненных параметров и тут же взял кровь из пальца. Не отходя от комедианта, он капнул несколько капель крови на панельку-приёмник переносного анализатора, после чего проверил показания подключённого к запястью прибора. Затем доктор посмотрел на Жаба и спросил:

— А что, собственно, произошло-то? Почему он без сознания?

— Да какой-то гадостью в лицо брызнули, — ответил амфибос.

Анализатор запищал и выдал что-то на монитор, эта же информация отобразилась у врача на планшете. Доктор внимательно посмотрел на экран, затем, улыбнувшись, поднялся и обратился к Жабу:

— Отнесите его в номер. Пусть отдыхает. Утром будет как огурчик — зелёный и пупырчатый!

Тут до врача дошло, что всё это он говорит немного зелёному и немного пупырчатому амфибосу, к тому же не понимающему шуток. И доктор, как ни в чём не бывало, повернул разговор в серьёзное русло:

— Ничего страшного — небольшое отравление. Как я уже сказал, к утру и следа не останется. Но если вы хотите узнать, чем именно его отравили, рекомендую отвезти вашего друга в госпиталь для обследования. Вы хотите это узнать?

— Я хочу, чтобы он жив остался, — ответил Жаб.

— Здесь можете даже не переживать: угрозы для жизни никакой нет, последствий не будет. Уже через сутки даже в самом передовом госпитале не смогут выяснить, чем его отравили. Теперь, что касается назначений. Я, конечно, могу ему сейчас витамин вколоть, раз уж пришёл, но думаю, не стоит. Вам самому нужен осмотр?

— Нет, мне нужен душ.

— Ну, тогда до свидания — душ не по моей части, — ответил доктор и улыбнулся. — Если, конечно, вам в нём плохо не станет.

— Мне в нём станет хорошо, — как обычно, на полном серьёзе ответил на шутку врача амфибос. — До свидания, доктор! Спасибо вам! Извините за беспокойство!

Жаб, по известной причине нисколько не обидевшись на шутки доктора, аккуратно взял Лёху на руки и понёс к лифту. Назойливый гуманоид, стоявший всё это время неподалёку, засеменил за комедиантами и, подбежав к лифту, нажал кнопку вызова. Жаб вошёл с Лёхой в кабину и стал на входе так, что гуманоид войти не смог. Двери закрылись, и лифт унёс комедиантов к их этажу.

Глава 20. Золтан Зэнк

— Жаб! Жа-а-аб!

Ковалёв толкал друга в плечо, пытаясь разбудить. Амфибос открыл глаза и посмотрел на склонившегося над ним Лёху. Вид у того был, будто он только что родился — растерянный и удивлённый.

— Слушай, а почему я спал в одежде? — спросил Ковалёв. — И почему у меня так болит голова?

— Потому что я тебя тащил на себе несколько кварталов по городу и ни сил, ни желания раздевать тебя у меня уже не было, — отчитался Жаб.

— Спасибо, друг! С одеждой разобрались. А почему башка так сильно болит? Я что, вчера нажрался в обычном ресторане, где подают цыплят? Или мы куда-то ещё потом поехали?

— Почти поехали, — ответил Жаб. — Но не доехали.

— А куда? — спросил Лёха. — И почему я ничего не помню? Что я такое пил?

— Ничего ты не пил, кроме пива, и его не много, — сказал амфибос.

Ковалёв сел на диван, обхватил голову руками и начал путешествие по закоулкам своей памяти.

— Погоди, я вроде припоминаю. Мы поели цыплят, а потом поехали в отель. Ещё мужик какой-то прибежал, а дальше не помню. Что он хотел?

— Он хотел нас отравить и куда-то отвезти, — ответил Жаб.

Лёха призадумался: было видно, что воспоминания и прочие мыслительные процессы даются ему с трудом.

— Говоришь, хотел отравить? Это его совершенно не красит. Как минимум, в моих глазах. Он был один?

— Нет, их было трое, но я их всех убил, а тебя принёс сюда, — спокойно ответил амфибос, будто речь шла о чём-то будничном.